— Гиббонс, Гиббонс… — наморщил лоб Лоуфорд, — Не припоминаю никого с такой фамилией.

— И не припомните. Её отец торговал сёдлами.

— А, тогда ясно. — сэр Уильям подмигнул Шарпу, — По крайней мере, она никогда не попрекнёт вас вашим происхождением. Весьма мила, да?

— Я тоже так думаю.

Лоуфорд помолчал и спросил:

— Довольны собой? Как всегда, сделали всё по-своему, обойдясь без моей помощи?

— Не обижайтесь, сэр.

— Обижаться? Нет. Уж простите мне резкость, Ричард, но вы — упрямый осёл! Вы понимаете, чем для вас могла быть чревата ваша сегодняшняя выходка? Головой рисковали, не говоря уже о звании!

— Я понимаю, сэр.

Лоуфорд всё с той завораживающей сноровкой достал правой рукой сигару, обрезал и подкурил:

— Знаете, что я выторговал для вас у Феннера?

— Для меня?

— Да. Собственный стрелковый батальон. Стрелки. Ваши. Подполковник Ричард Шарп. Эх! — сэр Уильям огорчённо вздохнул, — Пусть не в Испании, а где-нибудь в Америке, но какая разница?

Собственный батальон стрелков? В первую секунду у Шарпа захватило дух и стало до слёз жалко упущенной возможности. Затем на ум пришли парни в выцветших красных мундирах на причалах Пасахеса.

— Я бы не согласился, сэр.

— Сейчас легко не соглашаться. — ухмыльнулся Лоуфорд, — Когда ваше упрямство всё пустило коту под хвост.

— Сделанного не воротишь, сэр. — мирно подытожил Шарп.

Неужели Лоуфорд и вправду полагал, что Шарп без колебаний бросит ради собственного продвижения своих солдат, боевых товарищей, с которыми делил последний патрон и последний кусок хлеба? От этой мысли Шарп почувствовал себя оплёванным, и громче, чем следовало, сказал:

— Я искал вашей помощи, сэр, теперь же, полагаю, могу оказать услугу вам.

Лоуфорд насторожился: