Чарли Веллер не выполнил приказ капитана, он не выстрелил. Хоть юноша и клялся Шарпу, что умеет стрелять, к мушкету он пока не приловчился. Дома, в Линкольншире, на хуторе, где батрачил отец, Чарли иногда ходил с хозяином охотиться на кроликов. Хозяйчик любил хвастать, что бьёт зверьков в глаз.

Чарли прицелился в бросающегося камнями офицера. Парнишка будто слился в единое целое с оружием. Палец нажал спуск, вспыхнувший на полке порох больно обжёг щёку, и офицер повалился назад. Восторг поднялся изнутри и выплеснулся ликующим криком. Первый убитый им враг! Ангел хлопнул Чарли по плечу:

— Молодец!

Капитана Смита, рота которого прикрывала правый фланг ребят д’Алембора, трясло. У ног скорчился убитый им французский лейтенант. Смит только что сделал то же, что Чарли Веллер: стал солдатом.

— За мной! — хрипло выдавил Смит.

Зачищая траншеи, в гомоне рукопашной ни капитан, ни его люди не обратили внимания на то, что огонь французов стих.

Чарли Веллер гладил Бони. На этом склоне сражаться было не с кем. Дальше драка ещё продолжалась. Юноша увидел Шарпа с Харпером. Надо же, восемь дней Чарли делил палатку с ними двумя… Очаги сопротивления гасли один за другим, и штыки ирландцев Харпера были красны по рукоять. Французы улепётывали на дальний косогор.

— Пленных брать!

Шарп, заскочивший в орудийный капонир, слышал Харпера, но брать в плен было некого. Те, кто мог сбежать, сбежали. Над фортом, к которому вели широкие, выветренные в скале уступы, вместо триколора развевалась белая рубашка. Рядом махал шейным платком человек. Шарп жестом пригласил его спуститься. Всё было кончено. Последний пограничный рубеж пал.

Шарп забрался на горячий ствол пушки, поставив одну ступню на колесо, и устремил взгляд на север. Перед ним раскинулись пажити, режущие глаз после зимних гор зеленью; тронутые золотом осени рощи; игрушечные домики селений; реки и озёра, сверкающие, будто расплавленное серебро. Франция. Через час-другой, когда мёртвых предадут земле, английские полки будут там. За спиной стрелка ветер колыхал шёлк знамён, которые Шарп поклялся развернуть над Францией. Он сдержал обещание.

— Бормочет про поля славы. — докладывал д’Алембор, — Потом начинает лепетать про атласную кожу, но уже прозой. Рехнулся, дело ясное.

— Не может быть.

— Напрочь сорвало чердак, сэр. — д’Алембор обтёр лезвие сабли, — Плачет, читает стишки, беседует с кем-то невидимым. Как деревенский дурачок, сэр. Сдай его в Бедлам [17], народ платил бы два пенса, чтоб поглазеть на него. Сержант Харпер пока отгоняет ротозеев, однако надолго его не хватит. Вы бы уж распорядились насчёт подполковника, сэр.