– Что прояснять? Мне, например все понятно. Я совершил преступление, за него придется ответить.

– Может все не так печально?

– Куда еще хуже? Генрих, вы не возражаете, что я позволяю себе к вам так обращаться, ведь мы ведем приватную беседу без чинов? Вам известно такое чувство, любовью называемое?

– Смею заметить, да.

– Тогда вы сможете меня в некоторой степени понять. Я – выходец из бедной семьи. Родных у меня почти не осталось. Одна тетка, с двоюродными братьями и сестрами. Но им не до меня, они сами с трудом сводят концы с концами.

С малых лет я приучен выживать самостоятельно. Всегда привык рассчитывать только на собственные силы. Все свое свободное время я посвящал учебе, а потом службе, ни о каких амурных делах даже помыслить не мог. Понимал, что мой кошелек пуст, никто мне золота не отсыплет для соблюдения имущественного ценза, чтобы получить право на женитьбу. Я избегал общения с девушками, сам не хотел расстраиваться и обманывать прекрасный пол в ожиданиях. Так было до момента перевода в Черновицы. Здесь я увидел очаровательную и несравненную Милицу, дочь местного купца. Увидел и пропал. Я влюбился в нее, как мальчишка, и, смею заметить, Милица ответила мне взаимностью. Меня принимали в доме ее отца, ведь Васил Пырну не прочь был породниться с дворянином, пусть и бедным. Сам Васил пробился наверх с большим трудом, а имея зятя дворянина, мог упрочить свое положение в обществе. Все у нас складывалось хорошо, дело шло к свадьбе. Одна проблема, отсутствие денег. За время службы я скопил некую сумму, но ее не хватало. Просить у Васила не стал, как-то совестно. Получалось, хочу жениться на вашей дочери, так дайте мне еще денег взаймы. Долго думал, как поступить. Вот в конце прошлого года, решился, взял деньги из средств отделения. Я надеялся, что за Милицей Васил даст приличное приданое, и я смогу вернуть деньги.

– А приданого не оказалось?

– Приданое было, более чем солидное, но все в товарном эквиваленте. Ткани, кожи, разные изделия – набегала очень приличная сумма, она покрывала то, что я взял в кассе отделения. Но воспользоваться ей я не мог, всем заведовал Васил, и он товар реализовывал. На приданое нам купили приличный дом, необходимую мебель и посуду. Получилось очень уютное и довольно богатое жилье. Радоваться бы мне, да куда там! Тяготился я своим проступком, деньги вернуть не мог. Много вариантов перебрал, и ни один не позволял мне избежать последствий. Оставалось одно: пустить себе пулю в голову, чтобы избежать позора, и не ославить Милицу на все Черновицы. Так бы скорей всего и поступил бы, однако месяц назад узнал, что жена носит под сердцем нашего ребенка. Теперь не знаю, что делать.