После ужина улегся на лежанку и повторно мысленно проанализировал ситуацию. Ничего нового не надумал, с тем и уснул.

На следующий день поднялся самостоятельно. Общее самочувствие у меня улучшилось, видно постепенно химия выходила из организма. Сделал легкую зарядку. Дверь открыл конвоир, потребовал выносить «парашу» для опорожнения. Пока вели к выгребной яме, пытался определить место нахождения. Коридор тюрьмы был пуст, говорить не с кем, к тому же я «не владею» русским языком – хоть бы не забыть об этом в окружении своих, не проколоться. Единственное, что удалось увидеть, так это высокий дуб за оградой тюрьмы. Это мне, естественно, ничего не дало.

Утреннего туалета, как такового, не предусматривалось. В смысле нормальной помывки и бритья. Плеснул в лицо пару пригоршней холодной воды, и растер давно не стиранной тряпкой, заменяющей полотенце, и на этом все.

Завтрак ничем не отличался от ужина, только селедку не давали.

Спустя час вновь отвели на допрос.

В допросной камере посетителей прибавилось. За столом сидел неизвестный мне молодой человек в чине зауряд-прапорщика, разложив на столе писчие принадлежности. Поручик Семенов предпочел находиться на ногах. Вчерашние вопросы повторились, только теперь все записывал зауряд-прапорщик. Ответы я давал те же. Удалось в ходе разговора произнести пароль: «Я очень люблю свою Родину-мать», однако отзыва – «Родина-мать ценит любовь своих детей» не услышал. Это несколько меня озадачило. Неужели пароль, произнесенный по-немецки, существенно отличается по содержанию от пароля, произнесенного по-русски. Может и отличается, кто его знает? А может, поручик просто не посвящен в эти хитросплетения разведывательной работы, и не знает о существовании подобного пароля. Если бы пароль сменили, то меня бы обязательно об этом известили. Опять загадка. Еще одна и, чувствую, не последняя.

– Вы будете говорить правду? – почти кричал Семенов, – сколько можно слушать ваши бредовые ответы?

– Ничего, кроме правды, я вам не сообщаю. Какую правду вы хотите услышать от меня?

– Являясь офицером разведки Генерального штаба Австро-Венгерской империи, вы подозреваетесь в шпионской деятельности на территории России, – чеканя каждое слово, произнес поручик. – Через своего подчиненного капитана Цепеша управляете агентурной сетью в приграничном районе. В Черновицы прибыли для получения важных разведывательных данных от своих агентов. Что на это скажите?

– Никогда в армии не служил, а тем более в разведке. Ни о каких агентах и представления не имею. Я банковский служащий, мое дело бумажки, отчеты, ведомости и счета. Кто-то вас обманул, назначив меня шпионом.