Посему, немудрено, что при появлении нового командующего, Николаев поехал выслуживать свой ценз в Николаевск, а его место на мостике занял кавторанг Цвингман, под командованием которого ранее находился миноносец 'Сильный'.

Во многом, благодаря именно Альфонсу Карловичу, 'Гремящий' смог совершить переход 26 февраля из Артура в Дальний. Безусловно, это был риск - на канонерке еще не была проведена в полном объеме замена артиллерии и в случае морского сражения, лодка неминуемо превратилась бы в мишень. Но, командующий свое слово сдержал - канонерка благополучно достигла Дальнего. Где за нее принялись всерьез, меньше чем за неделю приведя артиллерийский парк канонерки в порядок.

И, начиная с 5 марта, канонерка принимала участие в дежурстве на входах на рейд.

И, утром 9 марта, приведенный в состояние суетливой тревоги, канонерка спешно покидала место своей стоянки, оказавшись на правом траверзе у отряда японцев, прорывающихся через крошечный и неспокойный пролив...

С момента обнаружения отряда японцев прошло не более паря десятков минут. За это время русские и японские истребители успели обменяться несколькими серьезными попаданиями. 'Сильный' получил крупный снаряд в надводную часть борта, что отразилось на скорости корабля - захлестываемая волнами вода делала невозможным сопровождение противника на скоростях более 17-18 узлов, поэтому, скрипя зубами, Криницкий отдал приказ следовать за 'Сердитым', который, несмотря на обильное поливание его японскими снарядами, умудрился отделаться только срезанной на уровне первой трубы мачты.

Что 'Сердитый', что 'Сильный' особыми заслугами похвастаться не могли. 'Сильный', схлопотав пробоину почти в самом начале, вынужден был довольствоваться ролью догоняющего, а стрельба из единственного носового 75-мм орудия по удаляющимся на большой скорости японцам, не могла быть результативной априори. Никто не знал на истребителе, что им удалось довольно долго держать в напряжении экипаж японского 'Миракумо', когда один из крупных осколков русского бронебойного 75-мм снаряда, образовавшийся при попадании оного в 57-мм орудие по правому борту, срикошетил в заряженный торпедный аппарат. К счастью для сынов Аматерасу, их боги были на их стороне, поэтому, по прибытии на базу, они лишь изумленно могли наблюдать десятисантиметровый кусок русского боеприпаса, наполовину застрявшего в теле сигарообразной смерти.

'Сердитый', с самого начала боя задавший высокий темп, вел огонь по держащемуся за головным 'Сирануи' истребителю 'Югири'. Несмотря на то, что до разрыва дистанции, 'Сердитый' сумел положить в противника не менее трех снарядов, потопить, или хотя бы замедлить противника у Колчака не получалось. Возможно виной тому, что на японском истребителе, торникрофтовского производства было всего две дымовые трубы, расположенные ближе к носу, или потому, что использовавшиеся на 'Югири', как и на всех его систершипах котлы имели меньшую высоту, русские бронебойные снаряды не смогли выполнить своего предназначения, несмотря на то, что вся троица нашла свой свет в конце тоннеля именно в центральной части японца. Что именно повредили русские снаряды никто так и не выяснил, ибо, когда 'Сердитый' разорвал дистанцию, чтобы обойти мористее возникший перед ним Сяошаньдао, после чего обойдя остров против часовой стрелки, по возможности вцепиться в хвост колонны японцев, но уже рассчитывая на помощь двух минных крейсеров, которые времени не теряя, уже покинули свою якорную стоянку у Саншандао и брали курс на риф Опасности.