На востоке едва угадывалась мутная серость вдоль линии горизонта. Контр-адмирал щёлкнул крышкой часов – шесть-десять утра, два часа до восхода солнца.

Пора.

Он сделал знак Сен-Брийё – на тесном мостике кроме самого контр-адмирала и его флаг-капитана едва находилось место для пары сигнальщиков.

– Велите передать: «Всем кораблям. во фронт. Ход держать шесть узлов. Держать строй фронта.

Контр-адмирал помедлил, огладил рукой пышную, чёрную, как смоль, бороду.

– И ещё: «Америка ждёт, что каждый из нас честно выполнит свой долг».

– Они идут, сэр!

Инглфилд вскинул бинокль. С норда серый рассветный горизонт оделся низкими дымами, и за этой пеленой едва угадывались низкие силуэты мониторов Портера.

– Дистанция, Джемис?

Флаг-офицер закрутил винт микрометра Люжоля, посмотрел на шкалу, сверился со справочной таблицей.

– Четыре с половиной мили, сэр. Через четверть часа янки откроют огонь.

– Сигнальте: срубить сети.

Уборка противоминных сетей – занятие хлопотное и небыстрое. Надо подтянуть выстрелы, скатать полотнища сетей, потом закрепить всё это хозяйство уложить из снаружи, вдоль бортов. В лучшем случае – час аврала.

Но только не сегодня.

Застучали топоры, сетчатые занавеси тяжело плюхнулись в воду, и устремились на дно, увлекаемые привязанными к кромкам ядрами. Нельзя допустить, чтобы сети намотались на винты, когда корабли дадут ход.

– Малый вперёд!

Выстрелы ещё подтягивались к бортам, а броненосцы уже сдвинулись с места и поползли, держась вдоль невидимой линии, соединяющей форты Вулл и Монро.

– Придавить оборотов! Держать десять узлов!

С береговой батареи грохнул выстрел. Чёрный мячик бомбы вскарабкался по крутой дуге, завис – и нарастающий скоростью ринулся вниз, чтобы поднять столб брызг в стороне от головного «Беллерофона».