Сколько я себя ни разглядывал, я не мог найти в себе ни одного изъяна. Я был уверен, что никого в целом свете нет красивее меня. Я был наипрекраснейшим созданием вселенной. Серьезно. Нет-нет, я не шучу, совершенно серьезно — я был самым прекрасным юношей в целом мире!

Ну…

Наверное, за единственным исключением…

Был в моей жизни один парень, Никита. Вот тот был совершенством! Во всяком случае, в моих воспоминаниях…

Как ужасно, что в юности мы не видим себя глазами опытной зрелости! Мы не понимаем, как мы красивы. Когда-то я мучился от комплекса неполноценности — все в моей внешности тогда казалось мне неправильным и отталкивающим. А ведь, как выясняется, я был эталоном красоты, прекраснейшим из прекрасных творений природы!

Восемьсот тринадцатый цикл был немного другим…

Когда-то, много десятков лет назад или, если смотреть из петли времени, довольно скоро в будущем, я лишился девственности с парнем, которого звали Ником, Никитой или Никитосом — в зависимости от настроения. Никиту я даже теперь, в своем нынешнем положении, признавал красивее себя…

Мой первый в жизни секс был каким-то хаотичным, случайным, бессмысленным. Мы с Ником оба были пьяны и оба воспринимали каждый следующий шаг в вечной игре тел как шутку. Каждое наше движение сопровождалось взрывами хохота. Даже когда член Ника стал продираться в мою прямую кишку, мы оба продолжали зубоскалить и смеяться. В тот момент мы друг о друге ничего не знали. Вообще ничего. Даже имен. Так, случайный собутыльник на студенческой пьянке.

Наслаждения ни я, ни Никита, конечно, не получили. Все было таким же необязательным, как тост, когда распиваешь уже вторую бутылку.

Однако тот случай нас с Никитосом познакомил, и мы стали общаться.

Да, как это ни удивительно, именно из-за того, что мы трахнулись, мы спросили друг у друга, как кого зовут.

Мутные, нечеткие воспоминания о случившемся заставляли каждого из нас смущаться, особенно поначалу, но нам все равно было интересно друг с другом. Чем дальше, тем больше между нами возникало симпатии. Очень скоро мы уже были друзьями, лучшими друзьями, теми, кого называют «не разлей вода». Но было между нами что-то еще — сексуальное напряжение, вожделение, желание. Эти ощущения росли с каждым днем, становились все сильнее, начинали над нами довлеть, заслоняли собой все остальное. Поначалу мы сопротивлялись, боролись, не признавались даже самим себе, что с нами что-то происходит. А потом сдались. Это случилось через полгода после того, первого раза, и это уже был совершенно осознанный, желанный секс.