— Мне? Кто?

— Не знаю. Какая-то девушка. Номер, сказала, ты знаешь. Заканчивается на семьдесят три.

Секунд, наверное, пять я тупо смотрел на вахтёршу и только потом сумел выдавить из себя полагающееся в таких случаях:

— Спасибо. Я понял.

— Не за что, — пожала плечами дама, вернувшись на вахту…

На шестой этаж я поднимался по лестнице. Мог бы на лифте, но это было бы быстрее и легче, а мне хотелось наоборот, чтобы тяжелее и медленнее. Почему-то казалось: мозги при нагрузке работают лучше и, пока доберусь до комнаты, всё, что нужно, пойму и решу.

Ага, щас!

Так ничего до конца не решил и не понял.

Номеров, оканчивающихся на семьдесят три, я знал два. Первый принадлежал чете Кривошапкиных, второй мне вчера сообщил Иваныч.

Мог Паша настолько зашифроваться, чтобы попросить Римму позвонить мне в общагу, да так, чтобы друзья-чекисты его сразу не вычислили? Безусловно, мог. Вопрос: зачем? И почему так сложно? Почему нельзя было подождать понедельника и переговорить в институте?

Единственное объяснение: информация настолько важна, что её надо передать срочно и чтобы никто об этом не знал, даже свои.

Второй вопрос: что же такого важного мог узнать капитан Кривошапкин, чтобы так подставляться?

Самое худшее — это если Смирнов всё-таки доложил руководству о нашей встрече, и моё возвращение в будущее откладывается на неопределённый срок, а Паша об этом узнал и хочет предупредить. Типа, возьмут нас сегодня с Шурой с поличным, отберут ретранслятор, запрут в какой-нибудь сверхсекретной лаборатории и станут выпытывать тайны путешествий во времени…

На первый взгляд, ерунда, но, с другой стороны, почему бы и нет?

Товарищ генерал запросто мог приказать так действовать. Особенно если ему рассказали о моём предполагаемом «бегстве». Поэтому если я позвоню Кривошапкиным…

А что я, собственно, при этом теряю? Только время. А времени у меня сейчас мало. Встреча с Павлом, если звонок был действительно от него, может неожиданно затянуться, и я могу опоздать на эксперимент.

Вариант номер два: меня вызванивают вовсе не Кривошапкины. И это… гораздо хуже. Потому что я совсем не горю желанием звонить на тот номер, который узнал от Иваныча. Или, скорее, боюсь. Боюсь, что не совладаю с собой и обязательно захочу встретиться, чтобы… ну, попрощаться что ли?..

Хотя какие к чертям прощания! Чувствую ведь: стоит нам только встретиться, и всё начнётся по новой. Завертится по третьему кругу. Точь-в-точь как тогда в октябре, когда я начистил рожу Витьку́ и, как говорится, пропал с головой. Причем, даже если потом сумею сбежать в свой 2012-й, будущее станет настолько неопределенным, что меня нынешнего может в нём просто не оказаться.