— Не надо никого подлавливать. На днях Мариэтта заскакивала. Они там консульское представительство оформляют, забросят нас попутно.

Катрин хмыкнула:

— Если все договорено, так отчего ты сразу не скажешь? Сходим. Джинсы мои надо бы постирать и погладить. Кажется, я в прошлый раз их грязноватыми в сундук зашвырнула.

— Уже сделано.

* * *

С туристами повезло — краткий и бурный майский ливень всех распугал и Дворцовая была почти пуста. Дети, задрав головы, пытались рассмотреть ангела, парящего на Посту?1 — оба ангельских флага трепетали на свежем ветерке с Невы. Триколор в нынешнее четырехлетие довлел над красным — у кормила власти засели реакционные буржуины. Нужно признать, что в последнее десятилетия разница между двумя вечно конкурирующими руководящими партиями сгладилась до символического значения, но знаменная традиция неизменно соблюдалась.

Взрослые смотрели ниже. Строгий прямоугольник мемориального серого гранита, казалось, поддерживает и укрепляет флагшток старинной розово-гранитной Александровской колонны. На гранях могильной плиты были высечены имена и фамилии погибших в те далекие октябрьские дни — всех погибших, в строго алфавитном порядке. Была там и фамилия кроткой и безвинной мамы Ниночки, и фамилии бойцов, погибших с оружием в руках — пусть отнюдь и не кротким, и не безвинным, но жертвам трагической ошибки. Так и гласила надпись на плите: "Жертвам страшных событий 1917-го года. Мы помним о вас, граждане Великой России!"

На взгляд Катрин, надпись была слегка косноязычна, но в своей сути совершенно правильна. Часть фамилий на плите бывшей шпионке была очень даже знакома. Но, естественно, никакого П.П. Гарина на граните не значилось — еще чего не хватало. Собственно, что в действительности стало с талантливым и беспринципным изобретателем, было известно одному лишь всезнающему существу. Как раз оно на граните очень даже упоминалось.

— Островитянская Л. Б., - прочла Фло. — А почему "бэ"? Ее же отчества никто не знает.

— Полагаю, потому что "Батьковна". Надпись символическая, всем известно, что героиня революции завещала похоронить себя далеко в море, у берегов своей малой родины. Где эти берега доподлинно неизвестно, хотя диссертаций по теме защищено немало.

— Красивая легенда-загадка — это в ее духе, — согласилась Фло. — Но памятник порядком приукрашен.

— Не придирайся, — Катрин обернулась к скульптурной группе, установленной у арки Главштаба.

Мраморная товарищ Островитянская была хороша. За образец был взят явно самый юный вариант завотделом — безупречное лицо сияло решительностью, справедливостью и честностью — все в строго равных пропорциях. Длани девушки лежали на плечах бойцов, стоящих в позиции "для пальбы с колена — товьсь!" — юнкер доводил затвор винтовки, красногвардеец, видимо не надеясь на свой карабин, готовил гранату. Оба смотрели не на друг друга, а в одну сторону. Ненависти на лицах не было, лишь хладнокровие и спокойствие перед лицом общей опасности. Надо думать, немецкие провокаторы-пулеметчики на сей раз высаживались с набережной Мойки.