Я стою на двуколке позади фаланги. Это, конечно, не боевая колесница, но и с нее можно стрелять из лука. Да и удирать на ней сподручней, чем пёхом. Я всегда верю в победу, но при этом не забываю продумать путь отступления. Может быть, уверенность в том, что все равно спасусь, и помогает побеждать. Два вороных жеребца нехотя скубут низкую стерню. Невкусная пища смиряет их с необходимостью стоять на месте. Дальше такая же невкусная, так что нет смысла нарываться на удары хлыстом. Солнце уже взошло, но пока не жарко. Светит оно под углом нам в глаза. С каждой минутой угол становится все больше, что идет нам на пользу. Часа через два-три начнет светить в глаза фригам.

Наши враги поднимают щиты, чтобы закрыться от тучи стрел, летящих в них по наклонной траектории. Стреляют мои воины метров с двухсот. Не прицельно, в толпу. От одной-двух стрел можно уклониться, но когда летят три сотни, шансы уцелеть стремятся к нулю. Фриги подымают повыше щиты — и тут в дело вступают пращники, которые, подойдя поближе, бьют по прямой. Их всего человек пятьдесят. Это не ахейцы, и не дорийцы, говорят на своем диалекте древнегреческого и живут в горах на Балканском полуострове. Впрочем, на Балканах все живут в горах, но некоторым к морю спускаться меньше.

Небольшой отряд фригов не выдерживает, бросается на пращников. Те налегке, без щитов, только с пращей, небольшой сумкой с камнями и кинжалом, поэтому разворачиваются и быстро отбегают. Фриги гонятся за ними метров двадцать, после чего пятятся, чтобы не получить стрелу в спину. Двое падают, пронзенные стрелами. Их подхватывают соратники — и еще один получает камень в голову.

Вроде бы праща с виду — несерьезное оружие. Сделать ее может любой мальчишка из куска кожи. На одном конце петля, которую надевают на руку, а второй конец придерживают той же рукой, положив перед этим в сгиб камень весом грамм двести. Раскрутил над головой, а если умеешь, то и в вертикальной плоскости, отпустил свободный конец — и камень полетел. Каждый камень летит по-своему, так что о меткости говорить трудно, но и человек не маленькая мишень. В Средневековье использовали свинцовые пули в форме диска и одинакового веса, добиваясь поразительной меткости. Такая пуля проламывала шлем и если не убивала, то вырубала надолго. Да и сейчас некоторые пращники с расстояния метров семьдесят-восемьдесят попадают в голову человеку двумя камнями из трех, а поскольку хороших шлемов сейчас мало, урон наносят ощутимый.

Увидев, что фриги не гонятся за ними, пращники возвращаются на прицельную дистанцию. Подходить к врагам ближе опасаются, иначе попадут под обстрел своих лучников. И так стрелы летят в сантиметрах над крутящимися пращами. И вражеские тоже прилетают, пусть и в небольшом количестве. Легким пращникам не составляет труда уклониться от стрел, хотя есть исключения: два получили ранения, отходят за фалангу. Пикинеры расступаются, пропуская их. У одного рана в голени. Он выдернул стрелу, благо у фригов нет зазубрин на костяных наконечниках, и забил на кровь, которая заливает ступню сверху. Второму попали чуть ниже правой ключицы, зажал рану левой рукой, и между пальцами просачивалась кровь.