План быстрого захвата крепости пришел мне в голову вечером, когда вернулись с дальней разведки колесничие. Это были два экипажа из бывших хеттов, а ныне расенов. Я доверял им больше, чем колесничим из финикийских городов.

— Люди реки приближаются. Дня через три, самое большее через четыре они будут здесь, — доложил Нунцити, приходившийся мне родственником по жене.

Иногда у меня складывается впечатление, что все колесничие из бывших хеттов приходятся мне родственниками. У Нунцити, по крайней мере, глаза похожи на глаза Пудухепы, и так же прищуривает их, когда слушает меня.

— Они идут осторожно, высылают дозоры во все стороны? — спросил я.

— Про все стороны не знаю, но вперед высылают. Мы встретили пять колесниц в дневном переходе от основных сил, еле успели спрятаться, — ответил он.

Я приказал своим разведчикам не обнаруживать себя, следить скрытно. Египтяне не должны знать, что мы ведем за ними наблюдение. Встреча с нами должна стать для них неожиданной, несмотря на то, что местное население может помогать нашим врагам. В дневном переходе от нашего лагеря есть удобные места и для засады, и для сражения. Я пока не решил, что выберу.

— Они точно не видели вас? — задал я вопрос.

— Точно, иначе бы погнались, потому что нас меньше, — ответил Нунцити.

И тут до меня дошло, что защитники Шарухена не знают, где сейчас находится египетская армия, но ждут ее с нетерпением. Я вспомнил уловку, примененную при захвате Нарвы, правда, не давшую положительный результат. Имело смысл попробовать ее здесь. Все равно за четыре дня выдолбить большие камеры мы не успеем, захватить Шарухен ночью по-тихому мешают собаки, охраняющие его, бросать людей на штурм с непредсказуемым результатом и нести значительные потери перед большим сражением неразумно, а оставить вражескую крепость в тылу было и вовсе глупо. Гарнизон сделает вылазку, нападет на обоз. Бабы поднимут крик. Им на помощь побегут наши воины, стоящие в задних шеренгах, а за ними и все остальные, решив, что настал удобный момент спастись. Иногда исход сражения решает сущая ерунда. Мне врезалось в память еще со школьных лет, что генеральное сражение Александра Македонского с персами было проиграно последними только потому, что убили возничего на колеснице Дария, а воины подумали, что погиб правитель, и сделали вывод, что пора смываться.

Глава 105

Глава 105

Солнце подходит к зениту и припекает так, что мне кажется, будто слышу потрескивание каменистой почвы. На выжженной, бугристой, светло-коричневой поверхности изредка попадаются белесые стебли сухой травы. Ее больше на северных склонах холмов, где даже кусты встречаются, у которых колючек больше, чем листьев. Нет воды — нет жизни.