Он присмотрелся. Из темного помещения выступили еще несколько женщин. Впереди шла статная женщина, которую хевдинг захватчиков называл Лагретой. Ее окружали с десяток пленниц, по виду принадлежащих к свободному сословию. В дальнем конце жались друг к другу рабыни.

– Ты не норманн… – проговорила хозяйка поселения, рассматривая Павла.

– А, то… – усмехнулся Смирнов.

– Тогда кто ты?

– Знакомство оставим на потом. Хватит и того, что я пришел спасти вас.

– С тобой войско? – также спокойно поинтересовалась Лагрета.

– Нет, я один…

– Так, как же ты намерен помочь нам?

– Бывают случаи, когда и один в поле воин, – усмехнулся Павел, – девятерых я уже конечно убил, но от помощи не отказался бы, – он взглянул на окружение госпожи. Никто из ее подданных не дрожал от страха. Каждая была готова сражаться.

– Девятерых? – удивленно подняла брови жена ярла, – ты берсерк?

– Ну, пусть будет так, – решил прекратить затянувшуюся беседу Павел, – у нас мало времени. Остальные захватчики сейчас пируют. Это единственный шанс.

– Что ты задумал, незнакомец? – заинтересовалась Лагрета.

– С одной стороны вход заперт. Мы запрем ворота с другой стороны, обольем стены чем-нибудь легко воспламеняющимся и подожжем. Есть у вас, что-нибудь подобное?

– Имеется масло и китовый жир…

– Подойдет, – кивнул Павел, – пусть женщины тащат их к дому и обливают стены, а я запру ворота и прослежу, чтобы никто не вырвался.

Лагрета дала короткие распоряжения. Женщины кинулись к "дракару" куда уже погрузили сосуды, наполненные расплавленным жиром и маслом. Пока они таскали их с судна и обливали стены, Павел осторожно запер ворота. Норманны продолжали пировать. За гулом веселого празднества, они казалось, ни чего не слышали. Выстроившись вдоль стен, освобожденные пленницы застыли с зажженными факелами в руках. Языки пламени играли на их сосредоточенных, полных ненависти к захватчикам, лицах. Лагрета первой бросила свой факел. Ее примеру последовали остальные. Дом вспыхнул одновременно со всех сторон. Языки пламени взметнулись вверх, облизывая крышу. Клубы черного дыма просачивались внутрь, сквозь многочисленные щели. Некоторое время норманны продолжали шумно праздновать. Вдруг все стихло. Раздался кашель, за ним полные ярости крики. Захватчики, наконец, осознали, что дом объят пламенем. Они бросились к дверям. Но оба выхода оказались заперты. Задыхаясь в дыму, норманны попробовали пробиться, используя в качестве таранов скамьи и столы. Ворота дрожали, но не поддавались. Натиск с каждой минутой ослабевал. Павел будто сам видел, как наглотавшись дыма, викинги падают на пол один за другим. Те, кто еще оставался на ногах, дико орал. Огонь, по всей видимости, добрался и до них. Кто-то сообрази разобрать крышу. Несколько обожженных, задыхающихся в дыму викингов спрыгнули вниз. Их встретили разъяренные женщины вооруженные баграми, вилами и рогатинами. В одно мгновение тела спасшихся от огня мужчин, превратились в жуткое кровавое месиво.