Так что, двое молодых людей беседовали… об истории.

– Кризис третьего века – всё же надежнее. – Вздохнул тип с челкой подлиннее. – Период поддержки в пятьдесят пять лет не является невозможным. Четверо из нас выживут, и…

– Или не выживут. Ты же видел расклад вариантов. Восемь процентов шансов, что Империю не удастся стабилизировать. По причине выбывания стабилизаторов даже без социологических аномалий. – Коротко постриженный тип поморщился. Извини, Павел.

– Известных нам аномалий, Алекс. Вариант "350 год" – намного быстрее, но слишком уж зависит от правильности Модели.

– И позволяет взять восьмого. Дистанция ведь меньше. Ты сам сможешь убедиться, что Модель истории работает без ошибок.

– Ну только если так. – Павел демонстративно поколебался, но затем взметнул руку вверх.

– Договор! – Алекс ответил аналогичным жестом.

* * *

Космический корабль "Царица Марса" был прекрасен. Если бы летел себе в межпланетной тьме. Или по крайней мере стоял бы на открытой стартовой площаке. А в подземелье, почти заполняя переоборудованный автомобильный туннель, его было невозможно увидеть целиком. Сзади – три титанические дюзы стартового ускорителя. В середине – хаос трубопроводов заправки и хладагента, и желтоватый блеск бериллиевого рефлектора нейтронов. Слишком старая и компактная машина для холодильных лазеров. Но сейчас компактность оказалась важнее, чем красота. Потому что перед закругленной головой старомодной ракеты с ядерно-тепловым двигателем – сиял шестигранник, заполненный сотнями витков янтарного сияния. Поле Отрицания Реальности, свернутое строго определенным образом. Реликт той эпохи, когда мириады Вселенных свободно сталкивались и делились, порождая неисчислимые вариации законов физики и форм материи. Узел пространства-времени, позволяющий совершить невозможное. В данном случае – настроенный на разрыв цепи причинности, тянущейся уже на тринадцать миллиардов лет. Портал, червоточина, машина времени, Корректор. Терминология ещё не устаканилась, потому что её пользователи спешили. Подгоняемые банальным бурчанием в пустых животах.

– Конический дефект, триста тридцать. Триста сорок. – Машинный голос вёл отсчет без участия команды.

– Андрей-Два, что с гидравликой? – на этот раз подал голос один из экипажа.

– Пять мегапаскалей. И, Иголь. Я Андрей-три.

– Извини, Андрей-три. Постоянно путаю твоих клонов. Хи-хи.

Донесся ответный смешок.

– Я сам не уверен, что я Андрей-три. Не помню, с чьей койки я сегодня встал. Хотя, если проверить по паспорту…