Выходим у Савеловского вокзала. Мы с Машей пройдёмся по Сущевскому валу до Рижского вокзала и обратно. Ребята за два часа пройдутся по южному району Марьиной рощи. Встречаемся у остановки на Савеловском. Показал мальцам фотографию. Разошлись.

Катя что-то там стрекочет про гимназию, про новую книгу, а я слушаю в пол-уха. А увидев Миусское кладбище и вовсе думаю о своём.

Я в девяносто четвёртом из Кувейта вернулся где их сборную тренировал. Прямо после отчёта в федерации поехали на похороны заслуженного хоккеиста Валентина Кузина. Много хороших слов о нём сказали и на кладбище и на поминках. Я помнил этого московского динамовца. Он на льду показывал космические для тех времён скорости. Говорят у него особая заточка коньков была. А может и врут. Только вот носился на льду этот Валя как ракета. Не зря его в сборную СССР взяли. А где он сейчас? Ему года 22–23. Припоминаю, что он из Новосибирска в Москву приехал. Нужно будет Короткову рассказать про Кузина и других кого я выписал для хоккея в свой блокнот.

Катя зло толкает меня в бок:

– Юра, ты меня совсем не слушаешь.

– Мы сюда на разведку, а не болтать пришли, – осекаю её я.

Обиделась. Она давно уже ко мне не ровно дышит. Но, никогда не давала это понять пока была… пока была…

Замечаю на другой стороне улицы здание почты с телефонной станцией. Переходим дорогу. Оставляю Катю у входа на станцию ещё раз показав фотографию. Делаю звонок в штаб ВВС. Мне повезло – Изотов на месте и даёт мне телефонный номер гостиницы в Челябинске где разместилась наша команда. Набираю прошу к телефону Виктора Шувалова. Через пару минут после дежурных фраз узнаю, что Коля Пучков в порядке. Прошу передать Короткову, чтобы узнал про Валентина Кузина из Новосибирска. Пусть к нам зовёт. Затем спрашиваю у Виктора может ли мне помочь найти одного человека его марьинская подруга. Кхекнув, друган отвечает: