– Что это? – требовательно спросил он у своего чиновника.

– Насколько я понимаю, ваше величество, это вексель в банке Фуггера общей суммой в пятьдесят тысяч талеров, – любезно пояснил я.

– Не может быть!

– Кажется, все верно, – проговорил внимательно осмотревший векселя один из депутатов, – подписано рижским магистратом.

– Откуда он у тебя? – подозрительно спросил меня король.

– Там же написано – из Риги, – пожал плечами я.

– Ты взял контрибуцию?

В ответ я лишь пожал плечами, дескать, что за глупые вопросы.

– Иоганн, ты мне ничего не говорил!

– Так ты и не спрашивал, – снова пожимаю я плечами.

На лицах всех шведов, от короля до последнего стражника в дверях, написан немой вопрос: «Сколько ты взял в Риге?»

На моем лице, напротив, светится крупными буквами: «Там еще много!»

Однако обстановку надо как-то разрядить, и я достаю последний козырь.

– Господа, а что вы знаете о торговле с Персией? – громко спрашиваю я.

– Вздор, – почти кричит епископ Глюк, – через Московию нельзя торговать с Персией, это всем известно!

– Да ну? – улыбаюсь я. – А вот англичане прекрасно торгуют и наживают на этой торговле огромные барыши. Впрочем, если вы не хотите, чтобы ваши купцы торговали с Персией.… Кстати, кто-нибудь из вас знает, как выглядит шелковая нить?

Депутаты напряженно молчат. Шелковую ткань видели многие, а вот нить…

– Она очень тонкая, – задумчиво говорит Глюк.

Жестом фокусника я достаю из кармана небольшую катушку и показываю ее присутствующим.

– Как вы думаете, какова длина нити, намотанной на катушку?