– Не поверит! Ладно, заходите, не буду мешать.
Еще один порог, широкий словно белый подоконник его детства. Сейчас он поглядит вниз и увидит колодец старого петроградского двора, шарманку, седого старика в теплом, не по сезону пальто и девочку в белом платьице. Нет, платье будет серым, через плечо – маленькая смешная сумочка…
«Смотри!» – Смерть толкнула в плечо.
И он увидел комнату, дорогой гостиничный «люкс», бордовые шторы на окне, пепельницу на прикроватном столике, кроваво-красное пятно ковра и безвкусную бронзовую люстру.
– Я зд-десь! – девочка выглянула справа из-за двери. – Д-докуривала, чтобы мама не в-видела.
…Вздернутый острый нос, твердый мужской подбородок, светлые, как и у матери, волосы.
Подбежала к столику, затушила сигарету. Повернувшись, закрыла ладошкой левую часть лица.
– Зд-драствуйте! Я – Гертруда В-веспер. Н-не обращайте в-внимания, я з-заикаюсь н-немного, и щека иногда д-дергается. Доктор г-говорит, что это п-последствия афферентной н-нервной имп-пульсации. Н-ничего, п-пройдет! Так в-вы летчик?
Подоконник обернулся гладким холодным льдом, и Лейхтвейс беззвучно скользнул вниз, на пыльный асфальт двора.
«Трансваль, Трансваль, страна моя, ты вся горишь в огне!..»
Он стал на колени, склонил голову…
С. То, что было в книге «Лонжа»
С. То, что было в книге «Лонжа»