– Я решил, что это военная тайна… Нет, неправда, ничего не решил, просто было страшно. Не хотелось, чтобы другие заметили. И с пулеметчиком неладно вышло, одного нашего зарезать успел… Господин Локенштейн! Или все-таки правильнее будет…

Хорст помотал головой:

– Локенштейн, не ошиблись. А все остальное – тоже военная тайна. Но когда можно будет, вам первому расскажу.

Журналист улыбнулся, протянул крепкую ладонь.

– Уговор!

Два сапера уже нырнули куда-то во тьму, остальные присели прямо на старую высохшую траву. Кто-то воткнул сошки пулемета в землю, но больше по привычке. Кончилась война! Локи был и рад и не рад. Кошмар, начавшийся в бельевой «Адлона», считай, позади. Вырвался, выжил! Но если как следует подумать… Ничего более интересного в его недолгой жизни не было, и едва ли еще случится. Когда еще придется стать королем!

Он поглядел на темный контур бастиона, в который уже раз вообразив себя у каменных крепостных зубцов. Гроза, невыносимо яркий блеск молний, и он в черном до пят плаще. Король среди бури, схватка на равных.

Огорчился слегка. И этому больше не быть! И с песней королевской придется расстаться, не по чину она…

Не по чину?

Локи даже возмутился такой несправедливости. Неправда! Не королевская она, студенческая, времен славных буршей. Куманьку нравится, и ему по душе. Мысли они, как птицы, преград не знают.

Хорст Локенштейн, сев поудобнее, положил на траву отслужившую свое винтовку и задышал, глядя в ночной сумрак.

* * *

– Уходим! – распорядился появившийся из темноты сапер-фельдфебель. – Ты, камрад, прикрываешь!

Палец нацелился аккурат в грудь. Локи безмолвно кивнул. Отчего бы и нет, как раз будет время песню допеть. К тому же, лишнее очко в игре, потом хвастаться станет, как последним из проклятой крепости уходил.

– Отсчитай до сотни, камрад и вниз, там тебя встретят. Не бойся, не бросим!..

Когда серые тени исчезли во тьме, Локи, присев к пулемету поближе, вспомнил, на чем остановился. «Подумаешь, Ад». И действительно, нет ада, вырвался.

Как там дальше?

Потом честно досчитал до девяноста (десять секунд на песню оставив), неспешно встав, поглядел в темноту. Неужели все? Уходить почему-то совершенно расхотелось. Локи резко выдохнул:

– Эй! Знайте все! Я, Август, Первый сего имени, Король Баварский, Герцог Франконский и Швабский, Пфальцграф Рейнский, а также иных земель владетель и оберегатель…

Мать-Тьма, откликаясь, колыхнулась неслышно, подступила ближе.