— Да, да! Вижу уже, что как минимум двое…

— Может американцы?

— Ага! Или сингапурская эскадра… Вдруг бритты решили помочь япошкам нас добить?

— Господа! Головной башенный! У него башни по бортам… Это же Григорович! — радостно выкрикнул вдруг лейтенант Болотников.

— Господи! Точно! Это Иван Константинович «стариков» своих ведет! — оторвался от подзорной трубы командир крейсера Дабич.

— Ракеты для сигнализации готовьте… Когда их японцы опознают, как вы думаете?

— Минут через десять, полагаю, может чуть позже, — угрюмо отозвался Хлодовский, — Господи, как там сейчас мои… Выжил ли хоть кто…

— Наберите ракеты для подачи сигнала Григоровичу: «Полный ход, поворот вправо четыре румба, последовательно». И для Рейценштейна и Грамматчикова: «Не допустить отрыва противника»! Крепитесь, — Руднев понимающе посмотрел на Хлодовского, — Там, возле «Рюрика», кто-то из «новиков» крутился, я с мачты видел… Даст Бог, помогут…

— Ну, господа, теперь будет игра… Похоже, Того попал…

— Тьфу-тьфу, чтобы не сглазить. Но как, как Иван Константинович-то узнал, что мы назад побежим!? Ему же Макаров приказал отходить под берег к транспортам…

— Да, и других указаний мы не принимали… Ладно, что и как, потом разберемся.

— Ну да, он! Он, родимый! «Севастополь» у них головным, «Петропавловск» вторым, «Полтава», четвертый — точно «Сисой», а сзади еще двое… Всех привел!

— Как Рейценштейн и Грамматчиков?

— Как шли справа, так и идут. Догоняют быстро. Сейчас «Баян» уже примерно на траверсе «Микасы». Грамматчиков в кильватере у «Варяга». С ними и «Новик».

— Господа офицеры. Присказка закончилась. Сейчас ВСЕ решится… Поднимите сигнал по отряду: «Россия ждет от нас победы!»…

— Пора, Всеволод Федорович! Григорович нас уже прекрасно видит. И японцев тоже, полагаю. Не перетянуть бы…

— Добро. Как Степан Осипович говорит: «В добрый час!» Давайте сигнал третьему броненосному. Через две минуты — Рейценштейну. Нашим флажный: «Следовать за флагманом». Сейчас примем вправо, чтобы потом левым поворотом встать под корму Григоровичу… Как же он вовремя… Ну? Куда, куда же ты дернешься теперь, япона мать?

Дымные столбы разноцветных ракет взмыли в небо, и через пару-тройку минут «Севастополь» и «Громобой» уже покатились в разные стороны. Большая игра началась. Но если бы меняли курс только они! Еще раньше сигнальные ракеты взлетели с кормового мостика «Очакова». Рейн, как только уверовал, что на контркурсе открылся Григорович, передал новость флажным сигналом по линии крейсеров. Рейценштейн среагировал мгновенно, приказав «Очакову» отрепетовать его ракетами Макарову на «Князь Потемкин-Таврический». И примерно в то же время, как Григорович и Руднев начали разворачиваться в общую линию прямо по курсу японского флота, Эссен на «Цесаревиче» приказал принять на два румба влево, перекрывая адмиралу Того пути отхода на север…