Тимофей посветил на стол у прохода: опять разбросанные чертежи и кальки, карандашница, портсигар под бумагами, хороший, кожаный. Не, не портсигар… этот как его… канцелярский несессер: карандаши в кармашках, перо, ножнички с ножичком. Мародерствовать желания не имелось, но ведь достойная вещь, годный инструмент…

Тимофей увидел дверь за ширмой. О, да тут ее сразу не угадаешь.

– Товарищ старший лейтенант! Тут проход.

– Осторожней, Тима. Ты вообще где?

Двигался Иванов без спешки, тщательно освещая пол и стены, в основном понизу. Да, мины очень поганое дело. Впрочем, проход оказался недлинен. Площадка чуть пошире, две двери…

– Чего там? – осведомился Жора, оставшийся прикрывать канцелярские тылы.

– Особо секретная часть. Под шифром «00», – пояснил Иванов, освещая внутренности сортира. – Да, если все транспортные документы туда слили, уже вряд ли достанем.

Оперативники повернули назад, уставший сапер сидел на столе и вдумчиво трогал разбросанные бумаги:

– Сходить, что ли, опробовать, раз уж рядом?

– Давай, только по-быстрому, – разрешил Иванов. – В проверку расчетов не углубляйся.

– Я мадьярской математикой не увлечен, – заверил Жора, комкая листы и направляясь в разведанное место.

Тимофей смотрел вглубь конструкторского цеха – у кабинетов было неярко освещено, иногда доносились шорохи.

– Аварийное освещение включили, – пояснил старший лейтенант. – Но что-то ценное едва ли найдем. Вывезли архивы, это понятно. И транспортную документацию в первую очередь, понимают, что она важна, не дураки же.

– Но в сортир-то ее вряд ли могли спустить? Сжечь и то удобнее, а? – пробормотал Тимофей.

– Не смеши. Там сотни килограммов.

– Да я не смешу. Просто думаю, что могли в уборную возить.

Луч фонарика сержанта Лавренко освещал пол – сейчас выбоины на бетоне были видны даже отчетливее – прочапал по ним Жора, узкая подошва саперного ботинка ступила на колею, половину отпечатка, измазанного черной тушью, словно отрезало.

– Хм, вот у тебя разностороннее зрение. Пойдем, еще раз глянем, – поднялся Иванов.