– А ты прав, Леонид Ильич, у меня есть информация о недостатке энергомощностей по всем трем республикам, но АЭС они не просили! – Выдохнул предсовмина и с надеждой посмотрел на генсека.

Подгорный с осторожностью посмотрел на генсека и на предсовмина. В отличие от него эти два вояки действительно были на передовой, да, он читал хроники по блокадному Ленинграду, и автобиографии маршалов, которые печатались после войны, он тоже читал. Подгорный понимал, что как бы генсек не относился к Косыгину как к политику, но и генсека и предсовмина объединяет война, именно та, грязная и кровавая, и их незамутненная ненависть к фашистам, именнов этом вопросе они будут железобетонными единомышленниками.

– Я полностью с вами согласен, товарищи! – Подгорный поднял руки в примиряющем жесте. – Если вы считаете, что в Прибалтике появился фашиствующий молодняк и он может угрожать безопасности атомным станциям, то действительно, атомную станцию нужно построить в Калининграде, а излишки электроэнергии продавать в СЭВ.-Подал он идею.

– По поводу младофашистов, – продолжил Подгорный, – я не понимаю, куда смотрит КГБ, пусть товарищ Семичастный доложит намо ситуации, как вы их там назвали, с «лесными братьями».

Я откинулась на спинку стула и кивнула Подгорному в знак согласия.

– Я приглашу товарища Семичастного на консультацию и дам такое поручение. – Сказала я в ответ на инициативу Подгорного.

Похоже я добилась чего хотела и перевела тяжелый разговор на обсуждение визита де Голля. Мы проработали ключевые вопросы по турне де Голля по стране, я сообщила товарищам, что хочу лично пригласить главу косметической компании Лореаль, и модельера Коко Шанель.

– Да, товарищи, вынужден вас предупредить, из-за того, что Франция попала под оккупацию Гитлера из-за поведения Правительства Франции, то там возникла сложная ситуация – все крупные промышленники работали на фашистскую Германию и не возмущались таким положением, пока не появился де Голль со своими активистами. Де Голля я уважаю, как офицера, который не побоялся защищать свою страну, а вот с промышленниками нам надо договариваться. – Я смотрела на партийных товарищей и ждала, что они скажут.

– И как нам быть? – Подгорный подвис в непонятной ситуации. Он с опаской посмотрел на Косыгина, не зная, как он отреагирует, после разбора ситуации с Прибалтикой.

– Я все понимаю! – Помолчав, сказал Косыгин. – Но мы победили и результаты Нюрнбергского трибунала в нашу пользу. Что касается Европы, то все там были гитлеровскими подстилками, я понимаю это. А кстати, зачем нам представитель косметической фирмы? – Косыгин недоуменно посмотрел на меня.