— Да хоть под мексикашек. ради ДЕЛА. - выделил голосом Никита. — всё вытерпим. Сам государь, когда обедали с ним во дворце, поднял стопку и говорит: «Пью за человека ДЕЛА, за тебя, господин есаул Сыромятов»!

Дмитрий закивал согласно. Если товарища «заусило» на воспоминания о торжественном приёме в Петербурге, и самое главное, о приглашении на семейный обед, где помимо государя, государыни и ребятишек присутствовал только Никита, считай — затоковал бравый есаул, аки глухарь, никого не слышит и ничего не понимает.

Сам Кустов многократно сиживал за столом с Константином, правда на то момент великим князем, но чтоб так, в кругу семьи, да в чертогах царских, нет. не доводилось. Впрочем, тогда Константин Николаевич холостяковал, с Моникой блуд вершил, господи помилуй.

— А Александра Иосифовна. — Никита как будто читал мысли приятеля. — сама мне подкладывает — Кушайте. Никита Васильевич, сей салат государь самолично приготовил. Святая женщина! Не то что эта стервоза мексиканская.

— Брось на генеральшу наговаривать, чем она-то виновата, что у тебя с Мезенцевым не сложилось?

— Генеральшу? А княгиню не хошь? Прогулялся сегодня по городишке, так только и разговоров: «Русская княгиня проехала, русская княгиня такая, княгиня сякая». Тьфу! Титьки выставила и погоняет лошадей хлыстиком, бесовка! Я Митя так скажу, коль случится государю, поехать в Калифорнию, или, скажем, наследника отправить в наши края, я Монику сразу убью, в упреждение! Чтоб не отравила или там не приворожила, ведьма мексиканская, с неё станется.

— Никита, ты с ума съехал?

— Нет, Митя, я-то в разуме. Смотрю, заигрались вы с Мезенцевым. Один дипломат важный, второй купец знатный, миллионами ворочает. А знаешь ли, Митя, что наши старички в Беловодье обсуждают? Сказать?

— Говори, не тяни. Не в театре.

— А недовольны старцы, что новые прииски на юге поляки и сибирские промышленники открыли, что не общине доход, а сторонним, чужакам. Говорят, мол царь то более «не нашенский». И батя твой, достопочтенный Ефим Фомич на их сборищах присутствует, но помалкивает.

— Да ты сам то из каковских? Опомнись, Никита!

— Я из таковских, из беспоповских. Но за государя, поверь, отца-братьев не пожалею, если придётся бунт давить. Всех в крови умою. К чему разговор этот завёл. Митя, ты пошепчись с родителем, пускай он сам к Образцову явится. Дело ой не шутейное закручивается. Если до измены дойдёт всё ваше семейство пострадает. А я не хочу этого Митя, росли вместе, вместе в Америку перебрались. Ты найди время, съезди до Ефима Фомича. Душевно прошу, прям таки умоляю. Ладно, поговорили, вот пакет, читай. А я чаю попью на дорожку в кухне, а потом в Чарлстон…