Дик с видимым удовольствием ополовинил стакан и продолжил:
– Мне по приезде придется делать доклад у себя. А я думаю, что пока не готов по существу отвечать на вопросы в Вашингтоне. У нас многое поменялось, и в американо-советской теме появилось немало новых заинтересованных лиц, вплоть до представителей крупных корпораций. Торговля, открытие советского рынка – у нас это многих действительно серьезно интересует. При этом у вас, судя по визиту Пономарева… Да я вообще в январе подумал – не накрыл ли Кремль коллективный альцгеймер?! Очень, очень все это удручающе выглядело, и не только для меня.
Он огорченно покачал головой, а потом подался вперед.
– Однако сейчас, после совещания в Крыму и всего, что с этим связано, возникает новое впечатление: не поднимается ли неожиданно нам ветер в лицо? Вот эта активизация в Кремле… Есть в связи с ней и позитивные ожидания, не скрою, но опасений в Вашингтоне, естественно, больше. Прежде всего по польскому вопросу и по Африке. И господин Бжезинский эти опасения умело использует против вас. А Вэнс, напротив, вообще связывает свое присутствие в Администрации с возможным прорывом по ОСВ-2. Думаю, стоило бы вашим небожителям больше общаться с журналистами, направляя их в нужную сторону – нужную для тех групп в Вашингтоне, что благожелательны к сотрудничеству с Москвой. Нам бы не пришлось строить свое мнение на дурацких догадках и собственной логике, а в Белом доме, да и в Конгрессе, стали бы больше доверять нашим суждениям… Хотя честно скажу – чем больше общаюсь с вашими верхами, тем больше реальных точек несовпадения оказывается на поверхности. И запросто эти вопросы не
Смущенная улыбка Дика выдавала за версту тот факт, что никакие аналитики ему помогать не станут.
– Коллеги, – продолжил он проникновенно, – у нас есть общая проблема – всем нам придется писать бумаги для боссов по тому или иному аспекту текущих конфликтов, а польский вопрос среди них постепенно выходит на первый план. Следовательно, я уверен, стоит обменяться впечатлениями – вкратце и без лишних, способных навредить, подробностей, чтобы нам не оказаться потом в неловком положении, но наметить общие подходы. Как думаете?
Сергей Викторович чуть задумался. Сказано было, в общем, небесспорно, но резонно, а Сашке, было видно, сразу понравилось. И никакого подвоха не несет – все в рамках обычных норм заведения.
– Начинай, – усмехнулся он Дику.
– Охотно. Попробую изложить, как я сейчас вижу польскую проблему в свете совершенных в Крыму резких движений и возникших из-за этого опасений в Вашингтоне. Итак, в последние годы реакция Кремля и Старой площади на перемены и осложнения обстановки в мире при явном желании и дальше вести политику разрядки обычно смотрелась запоздалой и плохо организованной, основанной на архаичных представлениях, но в этой архаичности – решительной и последовательной. В общем, вы долго запрягаете, но через несколько месяцев хаотичной возни советская позиция формируется и в рамках вашего мировоззрения является адекватной и прочной. Соответственно я могу при случае отметить в Доме Трумэна[31], что сейчас нет нужды принимать непроизвольные жесты немного растерявшегося человека за расчетливую и опасную атаку. Просто сейчас у вас по польскому направлению пока не собрана мозаика, а ваше руководство имеет «не одну голову». Пройдет некоторое время, и будет достигнут новый, более приемлемый для всех нас баланс. Как тебе, Сергей, такая позиция?