Алексей полагал, что таких людей грех убивать без прямой и острой необходимости, иначе это будет слишком уже большое насилие над человеческой природой. То, что ему в свое время, много лет назад, пришлось собственными руками убить человека, похожего в чем-то на этого, стоящего рядом, он переваривал потом несколько лет. За это время он с успехом загнал произошедшее в дальние подвалы памяти, но так и не решил для себя окончательно – был ли этот поступок правильным. Теперь же, с недоумением пытаясь понять свой поступок пятиминутной давности, Алексей осознал, что и то, и другое связано между собой. Это было неожиданно, и это заставило его внимательнее посмотреть на нечеткий силуэт криво опирающегося на поручень врага.

– Ли, ты еще здесь? – спросил он через минуту.

– Здесь, товарищ командир.

Разумеется, Ли не был столь неосторожен, чтобы оставить его наедине с пленным, будь тот связан хоть цепями. Сигнальщик в расчет не шел – сейчас он был демонстративно глух, живя только горизонтом. Он мог и не успеть среагировать, кинься связанный американец на командира с намерением прокусить ему горло.

– Правильно… Вызови кого-то из матросов покрепче. Не развязывая, суньте этого… куда-нибудь. В канатный ящик, что ли… Понял?

Он отвернулся и не повернулся назад даже тогда, когда за спиной по-русски отчетливо сказали «Спасибо». Шаги нескольких человек, ругань вполголоса, потом, уже дальше – глухой шлепок сорвавшегося с трапа тела и сразу за этим – отчетливый звук удара. Это тоже не имело значения – корейцам не за что было жалеть вражеского солдата, будь его жизнь хоть три раза искуплением за прошлое советского военсоветника.

Прошлое, о котором не знал уже ни один живущий на земле человек, но которое, тем не менее, никуда не делось. Сын красного командира, Алексей Вдовый, был убежденным атеистом, более того, он был членом Партии, но сейчас что-то заставило его осознать, что странным поступком он купил себе у судьбы время – пусть хотя бы на гнутый медяк. От этого ему стало немножко легче ждать.

Минный заградитель «Кёнсан-Намдо», боевая единица военно-морского флота Корейской Народно-Демократической Республики, прожил еще несколько часов. Эти часы его экипаж и те люди, которые оказались на борту корабля из-за стечения обстоятельств, из-за сведения нитей их судеб в один узел, в одну точку, медленно перемещающуюся вдоль восточного побережья полыхающего Корейского полуострова, провели по-разному. Капитан-лейтенант Вдовый, не уходивший с мостика, вел корабль так, как подсказывало ему чутье – почти вплотную к тем глубинам, которые только самый легкомысленный курсант мог обозначить как просто «опасные». Риск налететь на глубоко выдающийся в море подводный мыс или на необозначенную на карте скалу он счел значащим меньше, чем возможность затеряться среди хаоса засветок на экранах вражеских радаров, если двигаться ближе к берегу.