Офицер пропаганды подождал, пока все запишут слова документа, «по поручению» подписанные начальником оперативного управления ОКВ.

— Господа, а теперь уберите ручки и блокноты. Фюрер желает расчленить Советский Союз на отдельные государства, но ничто не должно преждевременно привести население к подобной мысли. Надо избегать выражений «Россия», «русские», «русские вооруженные силы», меняя их на слова, показывающие нашу борьбу только против большевизма: «Советский Союз», «народы Советского Союза» и «Красная Армия». Это все и, как видите господа, я всегда краток.

Действительно, зачем говорить много. Тем более – дилетантам.

Радио, вещавшее из Москвы, лишь жалкая, неуклюжая пропаганда. Производство, урожай, визиты, встречи и юбилеи руководителей, кого это заинтересует в Германии?[499]

— Так что станет в будущем с этими «зверьми»?

— Примерно так – Советский Союз, как государство, подлежит ликвидации. Часть территории включат в рейх, на остальной будут созданы дружественные для цивилизованного мира государства: Белоруссия, Украина и Кавказия. Русские будут оттеснены за Урал. Есть еще вопросы? Нет, тогда я вас покидаю.

Теперь пришла пора Кону оглашать доведенные до него инструкции.

— Большевистский солдат потерял право на обращение с ним, как с истинным солдатом по Женевскому соглашению. Он не способен воевать по-рыцарски и готов убивать наших товарищей в спину, — закончил читать инструкцию гауптман.

— Беккер, что вы морщитесь?

— Может, объясните прямо и без метафор?

— Выражайтесь подробнее, — улыбнулся Эрих.

— Господин гауптман, — ехидно продолжил доктор-ветеринар, заставший еще Первую мировую войну, — вот была у нас раньше книжечка «Преступления русских войск»[500], так там слова на любой кровожадный вкус – изнасилования, грабежи, живые щиты из немецких пленных. Выражались бы просто – большевикам сдаваться нам ни к чему.

— Да, именно так, — улыбнулся гауптман, — надо разъяснить солдатам, что этот противник состоит не из людей, а сплошь из животных и извергов. Вермахт выполняет долг перед Германией, предупреждая вторжение варваров с востока. Но требую – избегать эксцессов без приказа. Насилие и другой ненужный садизм будут наказываться.

— Ну, а после боя?

— Как обычно, господа. Мне странно слышать подобный вопрос от вас. Ничто не помешает солдатам потратить избыток ярости на врагов, в случае их сопротивления. А тех, кто выживет, пусть отправят в тыл. Там ими займутся. Однако, русских офицеров чином от капитана и выше предварительно надо допросить.

— Даже евреев-комиссаров?

— Да, если имеет высокий чин или сдался добровольно. Можете даже отправить их в тыл, все равно, пересыльный лагерь никто не переживет. А против зачинщиков азиатских методов борьбы действуйте незамедлительно, строго, без рассуждений[501]. Немедленный и быстрый капут.