Заметив на берегу большое количество вооруженных людей, купец долгое время присматривался к ним с безопасного расстояния и причалил к новой пристани строившегося города Сулака лишь тогда, когда окончательно убедился в том, что перед ним русичи, а не отряды, вышедшие из обезумевшего города.

Поначалу Вячеслав даже не понял, о каком именно городе рассказывает купец, и слушал его лениво, вполуха. Лишь на середине рассказа до него стало доходить, что Баба-ал-Абвава[141] — это и есть Дербент. Выругавшись про себя, он уже внимательно дослушал весь рассказ и начал чесать затылок.

…Незнакомый дервиш с белой повязкой[142] появился в Дербенте где-то с год назад и вел себя очень деликатно, тише воды и ниже травы. Деньги у него водились. Во всяком случае, их хватало на то, чтобы время от времени приходить на помощь самым голодным, вне зависимости от того, кто именно перед ним — суннит или шиит[143].

Занимался он только тем, что толковал разные положения из Корана, хотя и делал это вкривь и вкось, а не так, как подобает набожному и высокоученому шииту. Правда, при этом он наотрез отказывался от садаки[144], а потому его охотно приглашали в свои дома бедняки не только из числа шиитов, но и суннитов.

Его рассказы были интересны, а толкования — оригинальны. При этом он делал аккуратные намеки на то, что все невзгоды горожан имеют своей причиной то, что ими забыты истинные законы, а вот если снова начать жить по ним…

Тут он замолкал, разжигая любопытство людей, затем заставлял их поклясться на Коране, что те будут молчать, после чего таинственным шепотом назначал окончательно заинтригованным горожанам какое-нибудь уединенное место встречи после салят аль-иша[145].

Под яркими звездами южного неба он и сообщал им вначале об истинных имамах, потомках Али[146], затем, уже на следующую ночь, о семи пророках[147].

— Нас прозвали мутазилитами, то есть оборванцами[148], но я смотрю на вас, — обводил проповедник взглядом своих умных зеленоватых глаз собравшихся людей на третью ночь. — Смотрю и вижу перед собой точно таких же мутазилитов, ибо ваши халаты такие же старые, как и мой, и в таких же заплатах.

— Все в руках всевидящего, ибо только по его велению… — начинал кто-то из слушателей, но проповедник, назвавшийся Убейдуллой, мгновенно перебивал его:

— Аллах не повелевает творить зла, но оно происходит каждый день и каждый час. Неужто оно исходит от него? И я отвечу — нет и трижды три раза нет! Все это совершают люди.

— А вот мулла сказал… — вновь подавал кто-нибудь голос, и вновь его перебивал Убейдулла: