Первым хотением было бежать к автомобилю, но тут Середа сделал круглые глаза, ткнул пальцем в ту сторону, откуда приехал расстрелянный тарантас, и Семенов спохватился – те, кто обстрелял, сейчас кинутся за своей добычей и столкнутся с группой зрителей в кустах. Состояние у всех нервное, может кончиться плохо. Оружие есть у всех и с предохранителей снято. Потому боец ткнул указательным пальцем в Леху и Жанаева, потом махнул рукой туда, где остановился автомобиль, а Середе кивнул, чтоб затаился артиллерист, слился с растительностью. Очень вовремя кивнул, потому как тут же на дороге появились силуэты двоих бегущих оттуда, где пальба была. Почему-то Семенов ожидал именно такого – были оба этих бегущих в привычной советской военной форме. Глянул назад. Бурят с потомком шустро сдернули с места, но грамотно это сделали – только кусты чуточку шелохнулись.

А эти, что бежали по дороге, не таились: то ли глупые, то ли посчитали, что безопасно уже. Бежали плохо, тяжело, через силу, то ли вымотались, то ли – что скорее – не жрали давно толком. Тут Семенов порадовался своей наблюдательности – у одного, того, что слева, в руках была винтовка Токарева, второй – судя по виду, командир – хотя и бежал с пистолетом в руке, но за спиной у него болтался именно автомат со здоровенным круглым диском. Этот командир удивил своим видом, когда подбежал поближе – словно с витрины военторга прямо, сопляк сопляком, совсем мальчишка, но форма вся на нем сидит прекрасно и какой-то чистенький весь; вот боец с винтовкой – тот нормальный – и потрепанный и помятый, а у этого – даже сапоги блестят, и фуражка комсоставовская, щеголеватая – с ремешком под подбородок. Устав ходячий, а не человек.

Середа, незаметно подобравшийся поближе, ткнул в подошву сапога Семенова. Боец обернулся: взгляд артиллериста прямо вопил о чем-то. Но тут бегущие поравнялись, так же трусцой поскакали дальше, а Семенов понял, что имел в виду Середа: Леха-то – в немецкой форме! Забыл совсем, из головы вылетело, но это было серьезно, потому красноармеец крикнул в спину странной парочке на дороге:

– Стой!

Те, разумеется, и не подумали вставать мишенями, а метнулись на другую сторону и залегли там в кустах.

– Стою, хоть дой! – грубовато ответил тот, что с самозарядкой. Хриплый такой голос, сумрачный. Настороженный такой, но зато стрельбы нет, это уже хорошо, это просто замечательно, это самое главное сейчас.

– Вот еще доить тебя не хватало! Давайте без глупостей, здесь бойцы Рабоче-Крестьянской Красной Армии. Вы кто? На всякий случай – у нас тут пулемет, так что поспокойнее давайте, – отозвался немного отползший Середа, показав, что тут несколько человек. С пулеметом.