– Ладно, ты давай беги, предупреди наших. Где лагерь – знаешь?

Девчушка презрительно фыркнула веснушчатым носиком.

– Гэта яки – дзе бабы ци дзе мужыки?

– Где мужики. И знаешь что – ты там не показывайся всему народу: часовому только скажи – да сразу назад, и следы попетляй, как заяц. Не надо, чтоб тебя там люди видели.

– А вы што рабиць будзеце? – с подозрением глянула девочка.

– Мы их задержим, – спокойно сказал Семенов, чтоб не расстраивать ребенка. На самом-то деле не так он был спокоен, как старался показать. Маленькая женщинка это явно учуяла, глянула как-то странно, но ничего не сказала; скользнула в кусты – и была такова. Точно лесникова дочка – соображает, как лес не будоражить.

– Ты что, всерьез? – тихо и недоверчиво спросил ошалелым голосом Леха.

– Об чем это ты?

– Что мы их задержим. Их же взвод! – показал потомок свои познания в войсковой структуре и организации. Пообтерся, определенно пообтерся.

Семенов промолчал, глядя на Леху и усиленно думая.

– У нас и патронов ни шиша. Так что если задержим, так минут на пару, не больше. Да ответь ты, стоишь тут как памятник! – не выдержал Леха.

– А ты что хочешь?

– Чего я-то? Ты ж тут старший! Только вдвоем – не удержим.

– Ага. А всем отрядом – удержим? Они взводом как жахнут…

Семенов сказал это нарочно. Он почему-то был уверен, что сейчас потомок заюлит и предложит задать стрекача, а тут пусть без них разберутся. И ждал боец именно этого, но честно признаться – очень не хотел увидеть такое паскудство со стороны потомка.

Но Леха промолчал. Суетливо затоптался, нервно перебирая пальцами ремень карабина, заозирался.

– Ишь, заплясал, как конь перед случкой, – хмыкнул красноармеец.

– Именно что перед случкой. Поимеют нас от души, – огрызнулся потомок, но топтаться не перестал.

– А ты не давайся, – подзадорил его Семенов.

– Легко сказать…