– Ну, можно сказать, что так.

Девушка сделала небольшую паузу, как бы собираясь с силами, и продолжила, обращаясь уже к попаданцу:

– Аркадий, я заметила, что ты человек добрый, хозяйственный и сможешь хорошо любить и опекать свою жену. Твои достоинства дают мне повод надеяться, что ты будешь хорошим хозяином.

Мария раскраснелась во время этого монолога до уровня кумача, да и глаза у нее заблестели, как драгоценные камни. Она набрала побольше воздуха и выпалила:

– Эти твои добрые качества побуждают меня покорно просить тебя взять меня в жены.

Сначала Аркадий ничего не понял. То есть совсем ничего. Растерянно заморгал, попытался сосредоточиться. Слова по отдельности понятны, а смысл их темен и непрозрачен. Только через несколько секунд до него стало доходить, ЧТО произнесла девушка. Будто кто ему в многострадальные и совсем не гениальные мозги замедлитель вставил и включил. Наконец ржавые шестеренки мыслепроцесса провернулись, и попаданец осознал сказанное. Вот только тогда его нижняя челюсть предприняла попытку отвалиться. Чего-чего, а предложения жениться он не ожидал. Более того, представить себе не мог, что в патриархальном обществе, почти в Средневековье, такое может случиться. Попробуй она вдруг с воплем «Кия!» ударить его в прыжке ногой, он бы удивился куда меньше и реагировал на инстинктах. А здесь… непонятка. Чего, спрашивается, делать? Мозги Аркадия зависли, как недоброй памяти глючная винда.

Между тем девушка роботом не была, и молчание в ответ на предложение о совместной жизни ее напрягло, мягко говоря. Лицо предполагаемой невесты стало стремительно терять краски. Оставалось ожидать, как она от волнения хлопнется в обморок.

Ситуацию спас Васюринский. Для чего еще нужны друзья, как не для помощи в критический момент? Характерник очень ощутимо ткнул локтем в ребра Аркадия и прошептал в ухо охнувшему парню (знал куда надо ткнуть):

– Соглашайся!

– Да, конечно, – промямлил тот, идя на поводу подсказки.

* * *

Мария немедленно прекратила бледнеть и зарделась пуще прежнего. В этот момент ее нервная система действовала на пределе своих возможностей. Решиться девушке-шляхтянке на попытку приобрести мужа по народному обычаю было очень непросто. Но не хотелось ей в монастырь! А именно такая перспектива перед ней маячила. Окружающие считали ее проклятой.

Еще в детстве ее просватали за парня своего круга, но, когда обе семьи начали готовиться к свадьбе, жених простудился на охоте и в три дня сгорел в горячке. Через год, когда кончился срок траура, к Марии посватался пожилой тридцатипятилетний вдовец. Конечно, ей бы хотелось видеть рядом с собой рыцаря, молодого и прекрасного, а не дядьку с уже проявившейся лысинкой и немалым брюхом, но что поделаешь… согласилась. Уж очень не хотелось оставаться в девках, а очереди юных красавцев, претендующих на ее руку и сердце, увы, не наблюдалось.