– Разве что отбиться от неприятеля, если нужда настанет, – криво улыбнулся Прастен, решивший сразу расставить все по своим местам. – Может, тогда и речи твои слаще меда покажутся…

– Исключено. Я никогда не позволю своим воинам встревать в чужие распри!

– Даже за долю в добыче?

– Это меньше всего прельщает. Жизнью своих воинов я имею право рискнуть только в самых крайних случаях, и звон монет в этот перечень не входит. Вот если ты в ответ поможешь мне укротить эрзянского князя, который за нами следом идет…

– Среди эрзян ныне неспокойно, инязор поссорился с дальними родами, что с ветлужцами дело имеют, – пояснил брату, удивленному таким поворотом дела, Веремуд. – Мыслю, что через год-другой власть в наших краях может и перемениться…

– До той поры это ничего не меняет! – отрезал Прастен, скривившись на подобное предложение.

– Меняет! Говорил уже, что мне более под крылом инязора делать нечего! Либо придется на чужбину подаваться, либо…

– После языкам волю дадим… – отмахнулся старший брат, не желающий обсуждать при чужеземце дела рода.

– Кстати, сколько воинов за вами по пятам идет? – решил сменить тему разговора ветлужец. – Под какими стягами?

– Под полторы сотни, а то и более! – равнодушно бросил Прастен. – А стяги… Видел я один, полотно небесного цвета и на нем какая-то двуглавая птица.

– Хм… что-то знакомое, – не сумел скрыть удивление полусотник. – Это где такие водятся? Около Яучы, что мы Липецком называем?

– Если по-вашему, то на Воронеж-реке и чуть ниже ее устья, на Дону. Мы почти до самых белых гор ходили, ворогов на пути сжигая…

– На пути этих мы точно становиться не будем, – неожиданно блеснули глаза у полусотника, – потому озвучу наше предложение сразу… Как насчет воза серебра за земли около Суры?

– Да ты кто такой?.. – Вновь получив подтверждающий кивок от брата, Прастен замолчал и внимательно вгляделся в чужеземца.

– Насчет воза я, конечно, погорячился, но вес четырех твоих воинов в доспехах сдюжим. Не за один год, но сдюжим.

– Хм… Разберемся, но не в эту ночь! Люди и кони заморены…

– Разрешишь ли тогда сопровождать твою рать, пока не созреешь беседу со мной вести?

– Пусть так!

– Ну тогда под этот разговор я, пожалуй, вскрою свои неприкосновенные запасы: мед хмельной эрзянский и даже спирт… хм… неразбавленный, русский. Хоть и запретил мне воевода это дело, но тут такой случай… Попотчую! От души!