На следующий день ничего не произошло, а вот на третий…

– Чего-то не то происходит, – задумчиво высказался комиссар при нашей новой встрече.

– Что не так? – поинтересовался я. Мы вообще, кажется, нашли с ним общий язык. Мужик он умный и невредный. Общаемся помаленьку на общие темы.

– При последнем сеансе приказали готовить встречу. Кого-то пришлют. Хоть бы намекнули, кого и зачем! Мне людьми рисковать, полосу готовить, а это всегда риск.

– Думаю, это по мою душу.

– Нескромно.

– Но это так.

И это оказалось именно так. Прилетел на удивление целый «Дуглас». Это мне позже стало известно, когда самолет уже вылетал обратно. Пока же я сидел в своей землянке и занимался тем, что общался с переводчиком отряда, тем самым Быховым. Он попросил у комиссара разрешения, и тот дал добро еще на второй день. Я подтягивал знания немецкого у этого бойца. Не самого языка, а именно того, как общаются немцы между собой. Опыт-то у меня уже о-го-го какой. Вот мы так и сидели в землянке, гавкая друг на друга на языке Гете, когда в землянку ввалились комиссар и еще несколько человек. Комиссар был чем-то всерьез озабочен и выглядел пришибленным.

– Вот ни на минуту не сомневался, что ты, гад такой, выберешься, – передо мной стоял сам Левитин. Странно, он уж давно сам никуда не летал, школой же руководит, точнее, подготовкой.

– И вам не хворать, Максим Юрьевич, – грустно произнес я, повесив голову. – Врете вы все, давно уж похоронили, наверное.

– Так все же, комиссар, как вы так «языков» берете, что они у вас несколько дней без сознания лежат? – усмехнулся Левитин, протягивая мне руку.

– Да переборщили, товарищ старший майор. – Ого, Левитин уже Судоплатова в звании догнал. Однако! Помнится, чуть более полугода назад был всего лишь капитаном.

– Оставьте нас, пожалуйста, нам нужно поговорить…

– Вы так и не показали его документы, товарищ старший майор… – комиссар перегибал палку.

– Вот его документы, – Левитин протянул папку для бумаг комиссару. – Вам достаточно прочитать первую страницу.

– Так все же Адам…

– А вот вслух говорить не нужно, – отрезал Максим Юрьевич, – вы узнали, а более никто не должен. Вам ясно?

– Все ясно. Я вас покину.

Когда все вышли, кроме Левитина и еще одного человека, начался разговор. Нет. Для начала бывший учитель налетел на меня и крепко обнял, молча, без слов. А вот потом началась беседа.

– Рассказывай, – просто махнул рукой новоиспеченный старший майор и сел на табурет. До этого я, конечно, сто раз обдумывал, что говорить, а что нет. Все же про плен решил не скрывать. Мало ли что? Вдруг кто из ребят вышел и донес, врать не хотелось. Вот и вывалил весь свой рассказ на Левитина.