– Пошли!

И быстрым шагом направился на узел связи.

Я уже был там полчаса назад – проверял, был ли сеанс связи со штабом фронта, или хотя бы с 8-й армией. Радисты находились в подчинении командира узла связи, а радиостанция была установлена в том же помещении, что и телеграфный аппарат. Поэтому взмахом руки я усадил обратно на свои рабочие места вскочивших было связистов, а командиру узла связи, подбежавшему ко мне, приказал:

– Давай, поручик, показывай телеграмму, поступившую от полковника Бековича-Черкасского. Да нет, лучше сам ее зачитай. Ты человек привычный и лучше справишься с этой длиннющей бумажной лентой.

Поручик козырнул и повернулся к стоящему позади фельдфебелю. Тот протянул поручику сложенную телетайпную ленту.

Офицер еще не закончил зачитывать полученное сообщение, когда появился Багратион, и тоже в сопровождении посыльного. Вот по его виду можно было догадаться, что командира дивизии подняли с кровати – он так торопился, что не успел побриться. Я приказал повторно зачитать полученный телетайп, чтобы генерал-лейтенант тоже смог его прослушать. Это и для меня было полезно. Уже в процессе читки я начал размышлять о действиях, которые требуется срочно предпринять. Мы, конечно, с Багратионом предполагали, что противник обязательно попытается отбить Ковель обратно, но думали, что вражеские войска начнут свои действия позже. Что мы успеем подготовиться и сформировать пехотные полки из бывших военнопленных. Распутица же, а находящиеся неподалеку две австрийские дивизии, по данным разведки, деморализованы и имеют низкую боеспособность. Германские боеспособные части завязли в наступлении на 8-ю армию, а чтобы они появились на нашем театре боевых действий, должно пройти не меньше пяти-семи дней. И вступать в бой они должны были постепенно, а не большой массой давить корпус. В ходе наших боев на дальних подступах к Ковелю, по нашему плану, должны были подтянуться и части Юго-Западного фронта. Действуя таким образом, мы вполне были способны накостылять и первоклассным дивизиям Германии. Пусть наша армия уже находится в процессе разложения, но немцы как обычно проиграют, воюя на два фронта, тем более когда они связаны слякотью и невозможностью маневрировать. Теперь только железная дорога пригодна для переброски их тяжелой артиллерии.

Вот как мы думали с командиром Туземной дивизии Багратионом, а тут такая незадача – германские войска оказались гораздо мобильнее, чем мы предполагали. И что самое неприятное – на нас надвигались весьма мощные силы. Как указал в своей телеграмме Бекович-Черкасский, на Ковель двигалось шесть воинских эшелонов, набитых германскими солдатами. И что ни в какие ворота не лезло, во главе этих весьма немалых сил следовал мощный бронепоезд. А я думал, что все это германское исчадье ада сейчас отбивается от наскоков наших блиндобронепоездов. Немцы оказались гораздо хитрее и грамотнее, чем я о них думал. В решающий момент они все-таки смогли направить в нужное место самый весомый аргумент этой войны – бронепоезд. А мы как обычно щелкаем клювом – на строящиеся блиндобронепоезда еще даже орудия не установили, не говоря уже о бронировании срубов котельным железом.