Наша беседа была прервана появлением поручика Силина. Его доклад работал скорее на слова Каца, чем на мою надежду, что спецгруппе удастся захватить в плен хоть кого-нибудь из террористов для проведения допроса на месте преступления. К сожалению, спецгруппа сработала быстро, но непрофессионально – уничтожив всех возможных информаторов. Я уже хотел спустить всю свою злость на Силина, но он ещё до моего взрыва эмоций доложил:

– Ваше величество, пленных нет не по вине бойцов спецгруппы. Ребята сработали классно – во время боя ликвидировали пятерых террористов, а двоих только ранили, чтобы потом их можно было допросить. Но когда их окружили и уже собирались брать, один из террористов успел привести в действие имевшееся у него взрывное устройство. В результате этого взрыва оба террориста погибли. Получил лёгкую контузию ефрейтор Привалов, он ближе всех подобрался к террористам. Привалов же услышал последний выкрик террориста, перед тем как тот взорвал бомбу. Ефрейтор уверяет, что выкрик был на финском языке. Что-то там про Суоми.

– Да!.. Жалко, конечно, что не удалось взять пленных, ну что же делать! Фанатик он и есть фанатик! Он на алтарь своей идеи готов положить не только чужие жизни, но и свою собственную. Ну, ладно о террористах, доложите лучше о наших потерях – кроме Привалова кто-нибудь из бойцов спецгруппы пострадал?

– Никак нет, ваше величество. Да и у Привалова ничего серьёзного. Так, ссадина на голове от упавшего кирпича, ну и голова немного побаливает. Выспится, и завтра будет как новенький.

– Хорошо, поручик, объявите бойцам спецгруппы от меня благодарность. И скажите, что, когда приедем в Гатчину, император пожалует каждому по империалу. Кроме этого, за мной поляна.

То, что в очередной раз выразился непонятным для человека этого времени понятием, я понял по округлившимся глазам поручика. Выругав себя за использование сленгового выражения из двадцать первого века, я начал, как обычно, наводить тень на плетень, заявив:

– Накрыть поляну – так иногда говорят в Англии, где я довольно долго жил. Это обозначает, что для всех бойцов спецгруппы будет устроен праздничный ужин. А так как сегодня я отменил самые одиозные правила сухого закона, то будет и лёгкое спиртное.

Посчитав, что свою оплошность я смазал в сознании Силина, но чтобы это было наверняка, решил загрузить его конкретным делом, приказав:

– Поручик, прикажите ещё раз обыскать здание, но это нужно сделать быстро. Мы и так здесь задержались, а в Гатчине нас с господином Джонсоном ждут важные государственные дела. Так что когда прибудут жандармы, вы им передадите моё поручение и скомандуете бойцам спецгруппы занимать свои места в бронеавтомобилях. Дальше поедем в Гатчину на автомобилях, без кавалерийского сопровождения. Двигаться будем быстро, вёрст двадцать пять – тридцать в час. Поэтому предупредите водителя «Форда», чтобы он соблюдал такой режим движения. И всем быть настороже – враг не дремлет. Всё, поручик, время пошло – действуйте.