Леонид Борисович Красин сам удивился, когда осознал, что последнее соображение вдруг принесло ему успокоение. В чем-то этот гость был прав: главное — сделать дело, а все прочее не очень-то и важно.

Дочь наша сейчас неофициально управляла Уругваем. Единолично и практически безраздельно. Жители (и — главное — местная знать) Восточной Республики как-то очень быстро привыкли к "хорошей жизни" — которая "самоорганизовалась" в значительной степени благодаря именно Машке. Электрическое освещение в каждом доме, современная канализация, горячая вода из крана — это любому приятно. А то, что в университете Восточной Республики считают за честь преподавать лучшие умы Западного полушария (не говоря уже о европейцах) — это очень грело душу местному "обществу". Опять же, лучшее образование буквально "не выходя из дому", лучшая медицина, комфортабельная и спокойная жизнь — и кто от такого откажется?

Тем более, что если у кого-то в голове возникнет идея, как эту жизнь сделать еще более приятной — сеньора Мария откуда-то достанет мешок денег и задуманное воплотит. Ну, если конечно мысль дельная: новая электростанция там, или новый университет — не говоря уже о школах, больницах или даже заводах и фабриках. Хотя насчет заводов — трудно придумать что-либо более полезное, чем она сама выдумывает. Кто бы мог подумать еще пять лет назад, что из Монтевидео можно добраться до Ривьеры или Артигаса всего за пару часов? А до Буэнос Айреса — вообще за час?

Были, конечно, и недовольные — чтобы получить денег, достаточных для пользования всеми этими удобствами, теперь приходилось работать. Но учитывая, что алькальд небольшого городка — если в городе проблемы решались — получал больше, чем десять лет назад немелкий землевладелец… Проблемы решать-то нетрудно, когда есть на что. А это опять обеспечивала сеньора Мария. Только иногда было трудно ее поймать.

Машку было трудно поймать в Уругвае просто потому, что "по совместительству" она еще управляла — причем совершенно официально — промышленностью Венесуэлы (Хуан, просчитав существующие расклады, просто приказал ее считать "министром промышленности" — венесуэльцам приказал, так как Машка формально назначение принимать все же отказалась). Я же весь девятнадцатый год "управлял" Маньчжурией.

Официально главой Маньчжурии был Алексеев, а председателем Совета Министров этой молодой страны был мой знакомый — полковник (теперь уже генерал-лейтенант) Малинин. И порядок с законностью он там поддерживал на высочайшем уровне — но вот насчет экономики…

Насчет экономики и у меня были, как бы помягче сказать, некоторые пробелы в знаниях — но за моей спиной стоял Слава с его "планово-экономическим управлением", так что Маньчжурия эту самую экономику поднимала ускоренными темпами. В чем мне очень помогал руководитель Советской России.