— Это не может быть просто так, — заявила Бриана. — Это вообще не похоже на болезнь.

— Позови Анну — предложила Нион, — остальным пока не говори. Вдруг испугаются, а это только дурной сон. О несбыточном или минувшем.

Когда Бриана вышла, Нион тяжело вздохнула. Остановила накапливающуюся на губах богини кровь. Этого Бриана не поняла, а Анна не должна была увидеть. Все-таки маленькая пророчица часто и помногу слушала разговоры мудрых людей. Если богиня поет во сне, прикусила губу, заплакала, по отдельности это ничего не значит. Но раз все вместе — будет война. Не маленькая. Не легкая. Не победоносная. Если не помешают. Старая формула пророчеств. А кто мешать будет?

Это стоило ему очень дорого. Или очень дешево — как посмотреть. Пришлось рассказать много секретов — и еще больше обещать раскрыть потом, убедившись, что печь, созданная по словам богини, работает. Но устоять друид-кузнец не мог. Вперед толкали страсть к знаниям, любовь к огню и металлу, и к тайне конечно. Вот и пришлось менять много маленьких тайн на одну большую. Ибо лучше установить суть той, у кого отец — бог всех ремесел, никак нельзя. Это человека узнают, взглянув в лицо. Богов определяют по делам. А потому друид менял тайну на тайну — и преуспел. Удалось пронять большинство валлийских мастеров. В рот смотрели! Кроме одного. Лучшего. Который против присутствия ирландского мастера тоже не возражал.

— Немайн все равно разнесет, — заметил он, — это не секрет гильдии. Это подарок сиды кузнецам. Вообще всем. Но первую плавку проведем без чужих глаз. А то неловко. Вдруг получится не сразу?

Оставалось согласиться с его мудростью и смотреть, что покажут. Оно и верно — Немайн наверняка рассказала бы все и ирландскому кузнецу, если б не болела. На секреты мастерства она щедра всегда. Придумала колесницу — не оставила для себя, все ездят. У кого хватает денег, конечно. Придумала арфу — не стала держать в секрете. Теперь вот слегка улучшила свои старые творения. А ковать железо или пахать землю она ирландцев не учила. Этим другие боги занимались. Валлийцы уверяли — младшие братья Немайн. Друид помнил — не братья. В дети годятся. И родня — если по мужской прямой линии считать, так в шестом колене. А если всякое родство учитывать, так и не разберешь. У богов и инцест в порядке вещей, а уж брак во втором или третьем колене родства — дело обычное. А потому, кто кому и кем приходится, ох и нелегко разобрать.

Выяснилось — плавильня стоит за городом. Непочетно, но огонь… Король, не дозволивший пробовать новое дело внутри городских стен, получался кругом прав. Город деревянный, тут и привычную кузницу перенести захочешь. А новшества оказались истинно божественного размаха, это не висюльки для ног к седлу привесить. Печь и на печь-то непохожа. Ничего высокого. Длинная канава, выложенная кирпичом. Погреб, только дома сверху нет. Пригласили зайти внутрь. В печь! Сказка, да и только. Внутри оказались глиняные толстостенные тигли. В тигли закладывали не руду вперемешку с древесным углем, как привычно. Для начала — формы, из той же глины. Выходило, собираются лить железо. Как медь или свинец. Тут друид сам чуть рот не раскрыл да палец внутрь не сунул, как дите. А кто он еще и выходил-то перед богиней? Но смотрел дальше: удивлению пределы есть, но не любопытству, тем более непраздному. Камбрийцы расположили над формами куски хорошего, прокованного железа. И что-то еще, на железо только похожее. Но хрупкое. Даже показали насколько. Новое слово "чугун".