Вспыхивают три ярких солнца в ночном небе. ЗРК «Даль» – могут нести ядерные боеголовки. Что, по Боевому Уставу войск ПВО СССР – было не только дозволенным, но и предписанным приемом, для отражения массированных авианалетов: мы тоже умеем учиться на опыте той войны, и помним, что такие вот «коробочки» В-17 и В-29 сделали с Дрезденом и Токио! Потому, согласно тому же Уставу, «при появлении в зоне ответственности большого числа иностранных военных самолетов, летящих в направлении нашей территории», командир батареи «Далей» обязан был дать команду на залп ракетами со СпецБЧ, не дожидаясь никаких приказов, а руководствуясь лишь тактической обстановкой, «за мной Москва, или Ленинград, или Севастополь». Ну а раз сказал товарищ Сталин, что «территорию наших друзей мы защищаем так же, как свою» – значит, все по правилам!

Горит самолетный дюраль с тоннами бензина. Даже тем, кому повезло не попасть под прямой удар – ударная волна навстречу, бьет так, словно на всей скорости и в стенку. А те, кто смотрел не отрываясь на точки приближающихся ракет (а таких было много) враз потеряли зрение. Можете представить, слепого пилота за штурвалом – особенно если это истребитель?

Кто еще держится в воздухе – на горящем, разваливающемся самолете – поспешно освобождается от бомб. Которые падают… а плевать куда, это уже меньше всего волнует экипажи! Кто-то успел катапультироваться, молясь чтоб парашют раскрылся нормально – вот только не попасть под световой поток или ударную волну, тогда полетишь изломанной паленой тушкой до самой земли, и не дай бог, если еще живой и в сознании. А кто-то дергает штурвал, пытаясь развернуться на обратный курс – кому-то удается, но два В-29 столкнулись и оба к земле, обломками.

И словно этого мало, на сцене появляются русские истребители-ночники, до того ожидающие приказа. Шестьдесят километров безопасного удаления, для реактивной скорости, не расстояние. И начинается продолжение кошмара – преследование и добивание подбитых.

Из ста шестидесяти двух бомбардировщиков – на своих аэродромах приземлились лишь двадцать семь. Еще шесть разбились при посадке. Из вернувшихся, одиннадцать пришлось списать, как не подлежащие восстановлению. Из шестидесяти истребителей – вернулись девять. В том числе из 199й эскадрильи (оказавшейся у эпицентра одного из взрывов) – никто. Хотя некоторые из ее пилотов, потеряв зрение, еще оставались в воздухе какое-то время, взывая в эфире о помощи. Кто-то из них катапультировался, и некоторым повезло безопасно приземлиться и попасть в плен, лишь один, капитан Пол Хенсли, сумел каким-то чутьем развернуть свой Ф-88 на юго-восток, а затем выпрыгнуть над территорией Гоминьдана; его рассказ, опубликованный американскими газетами, вызвал искреннее возмущение публики, как посмели русские столь бесчеловечно обойтись с нашими парнями?