Я усмехнулся:

— Пусть попробует. Но за информацию — спасибо. Хоть буду знать, в чем он меня обвинить хочет.

— Это мы завсегда, — расплылся в улыбке Шабарин, а затем, быстро оглянувшись, приблизил свою голову к моей и, снизив голос на два тона, зашептал: — А ежели вам еще какие мысли в голову придут, то вы, товарищ капитан, только намекните.

Я неодобрительно покачал головой.

— Эх, Шабарин, Шабарин…

Он слегка смутился.

— Да я че, товарищ капитан, я ж ниче… это я на всякий случай.

— Ну если только на всякий случай, — слегка поддразнил я его, хотя столь ярко продемонстрированная преданность грела.

— Точно так, товарищ капитан, — расплылся в улыбке Кабан. — И, товарищ капитан, мы тут уже почти вычислили, какая сука на вас Бушманову наплела…

— А вот это отставить! — Я тут же посерьезнел. — То есть оперативную, так сказать, работу можете довести до конца. Но больше — ни-ни. И вообще, Шабарин, у меня к тебе просьба.

— Какая, товарищ капитан? — живо откликнулся он.

— Дальше все может повернуться по-всякому. Так вот, дай мне слово, что не будешь торопиться.

— То есть?

— Там поймешь, — отрезал я. — Просто в любом случае — не торопись. Жди моей команды.

Кабан задумался.

— А ежели, к примеру, вас поблизости не окажется?

— Я рано или поздно появлюсь. Уж можешь мне поверить. Так как?

— Не вопрос, — серьезно кивнул Шабарин.

На том и порешили.

А на следующий день я стал случайным свидетелем одного разговора. За прошедшие несколько дней у моих ребят появилось много приятелей и знакомцев из полка, в расположении которого мы стояли. И часто вечерами эти знакомцы приходили в гости к моим орлам. Почесать языки, поменяться чем-нибудь да просто поломать глаза на новые лица. Я как раз шел мимо небольшой купы кустов, за которой и расположилась подобная группа.