— Но пациенты не могут сами приготовить вакцины, и прочие современные средства.

— Тогда пусть пациенты платят налоги врачам.

— Дело не в налогах. Я пришёл, чтобы…

— Послушайте, что говорят современные врачи! Это шарлатанство! Современные врачи пытаются уверить мужчин, что постоянное утягивание женщинами талии на несколько дюймов приводит к трём вещам: к нарушению дыхания, к нарушению кровообращения и к размягчению мозга. Мною научно доказано, что это шарлатанство!

— И вы изволите поведать нам эти доказательства? — догадался Борис Джером.

— Начнём с нарушения дыхания. Где находятся лёгкие? Из того, что мужчины дышат животом, следует, что у мужчин лёгкие находятся в животе. Из того, что женщины дышат грудью, следует, что у женщин лёгкие находятся в груди. Талия находится вокруг живота. Следовательно, утягивание женщинами талии никоим образом не влияет на дыхание.

— А кровообращение, доктор Хамфри? — задал следующий вопрос Глеб Кёрк.

— Если женщина утягивает талию, то она красавица. Если она красавица, то у неё бледное лицо. Если у неё бледное лицо, то в нём нет крови. Если в лице нет крови, то нет и кровообращения. Нет кровообращения — нет проблемы. То есть оно не может быть нарушено.

— А размягчение мозга? — спросил Тодд.

— Где вы видите размягчение мозга? На этот раз я просто приукрасил, чтобы вам было интереснее, — ответил доктор Хамфри с самодовольным видом, намекавшим на то, что размягчению мозга подвержен он сам.

Чемберлен снова взял ускользающую ситуацию в свои руки.

— Я пришёл, чтобы…

— Вы пришли вовремя! Завоевание Геи впервые в истории человечества получит музыкальное сопровождение! Итак, Имперский марш! Борис, закройте шторы! Глеб, потушите газ! Симеон, включайте прожектор! Имперский марш! Если враг атакует, Американская империя наносит ответный удар!

Движения джеромовских и кёрковских рук погрузили гостиную во тьму, несколько секунд понадобилось глазам, чтобы привыкнуть к темноте, и в точности столько же секунд, чтобы понять, что привыкание было напрасно. Круг электрического света вспыхнул вокруг Хамфри, выделяя его фигуру перед камином, где чудесно отражали свет прожектора пыльные стеклянные колпаки, где по той же причине менее чудесно, но заметно, блестел каминный экран.

В круге прожектора видно было, как Уиллард меняет валик в фонографе, и едва новая запись заняла своё место, звуки марша, что Хамфри именовал Имперским маршем, наполнили уже перешедшую к унынию гостиную. Трубы точнейше передавали верноподданническое настроение Хамфри, и ощущение того, что империя нанесёт ответный удар, не оставляло ни малейших сомнений.