Светлый фон

Но у Иосифа Виссарионовича была другая точка зрения на сегодняшнюю ситуацию. В разговорах с Патриархом наедине, у них не раз доходило до ругани, причем, чем громче Акифьев кричал, тем более он потом оказывался прав.

— Только не кипятитесь, Алексей Львович, — спокойным голосом произнёс Сталин. — Вы можете предложить что-то конкретное?

— Конечно, могу. Отчего бы не предложить? Пример нужно народу показать. Придётся вам, Иосиф Виссарионович, пойти учиться. Хотя бы заочно. И лозунг выдвинем — "Коммунисты в аудиторию!"

— И тоже в сельскохозяйственный, как товарищ Беляков?

— А почему бы и нет? — Патриарх усмехнулся в седую бороду. — Большевики — агрономы душ человеческих. А если серьёзно, то хоть в консерваторию. Нет… туда, пожалуй, не стоит. А в остальном — без разницы. Главное — подать это правильно. Пусть Булгаков озаботится.

— И чего он там напишет?

— Правду и напишет. Комсомольскую. Да хоть пионерскую — нам всё равно нужен положительный пример. И начнём с вас.

— Но почему я? — сопротивлялся Сталин. — У меня времени даже на личную жизнь не хватает.

Акифьев глубоко задумался, и через некоторое время его лицо осветилось отблесками откровения свыше.

— Личная жизнь, говорите? А может вам жениться, Иосиф Виссарионович? А то все люди как люди…

— А я?

— А вы не о себе, о стране подумайте.

Сталин положил потухшую трубку на стол и произнёс твёрдым голосом:

— Так, когда в институтах вступительные экзамены?

Вопрос был вполне риторическим, и потому отвечать на него никто и не собирался. Нет таких университетов, в которые не могли бы поступить большевики. И вообще, пусть теперь у ректоров голова болит по этому поводу.

— Ну, так что сказать Белякову? — напомнил о себе Сергей Сергеевич.

Иосиф Виссарионович внимательно посмотрел на Патриарха, отчего тот сразу же категорически заявил:

— Я не поеду. У меня через два дня всесоюзный съезд муфтиев начинается.

— Не понял, — Сталин удивлённо вскинул брови, — а вы к ним какое отношение имеете? Разве они подчиняются Московской Патриархии?

— Конечно, нет, — ответил Акифьев. — Но, как секретарь партийной организации… Просто обязан присутствовать.