«Вот эти несколько насыпей за собственно заводом», пояснил я. «Не настолько далеко от него, как требуется в целях безопасности, но переоборудование завода позволило расположить их только на таком расстоянии. Там же складируются и готовые снаряды. Вот здесь и здесь. Они уложены на поддоны в ожидании вывоза».

«Ох!», воскликнул Ренфилд. «Вот бы все это бомбануть!»

«Да, сержант». Я похлопал его по плечу. «У тебя будет возможность поиграть в свои любимые игрушки».

«А где составляется и хранится этот список?», спросила Анка.

«Вот здесь». Я показал на план. «В конторе на втором этаже, над собственно заводскими цехами. Она выходит окнами на заводские цеха, что позволяет начальнику смены наблюдать за производственными линиями».

«Прямо в центре комплекса», заметил Павел. «Контора эта окружена стеной, цехами завода и всей охраной».

«Очень опасную операцию мы затеваем», сказал Фаркаш.

«Я думаю, что ее осуществить невозможно», заявила Анка. «Скажите англичанам, пусть разбомбят его своими самолетами».

«Это невозможно сделать, не убив при этом рабочих», сказала Люсиль.

«Они обречены в любом случае», ответил Фаркаш.

«Выходит, мы должны будем отыскать возможность проникнуть внутрь, завладеть списками и уничтожить записи, а затем выйти оттуда, не причинив вреда никому из этих несчастных», резюмировал Ван Хельсинг. «Непростая задача».

«Вообще-то», добавил я, «мне кажется, мы должны освободить заключенных». И я описал маршрут выхода и план действий на случай эвакуации, которые я подготовил для тех, кто в списках.

«Не забудьте про ба-бах!», сказал Ренфилд со слышимым в голосе небольшим беспокойством, как ребенок, напоминающий своим родителям, что они обещали ему сладкое.

«Бабахнуть было бы неплохо», сказал я. «Очень сильным взрывом, чтобы уничтожить боеприпасы. Но только после того, как мы эвакуируем рабочих». Я не мог выбросить из головы картины страданий этих несчастных, надрывающихся как каторжники над этими своими машинами, жестокости их надзирателей, унижений и абсолютных мучений, свидетелем которых я стал во время своей рекогносцировки. Я должен был что-то сделать, чтобы спасти их из этих издевательских условий. Что угодно, иначе их ужасная участь наверняка будет преследовать меня всю жизнь.

«Мне это не нравится. Круглосуточно вооруженные часовые, три яруса, четыре яруса в глубину. Это смертельная ловушка», сказала Анка и оттолкнула от себя мой план, словно выбрасывая грязную салфетку.

«Мне кажется, я смогу помочь вам в этой затее», впервые за все время сказал Дракула.

Анка свирепо посмотрела на вампира. «Мы провели совещание и приняли решение относительно вашего участия в нашей борьбе», объявила она. «Мы больше не будем действовать совместно с таким богомерзким монстром».