И теперь я предположил, что свихнувшийся сержант вернулся на эту самую нашу наблюдательную точку, поглазеть на зрелище, которое он сам и устроил. Место в ложе для лучшего шоу в городе.

Входная дверь была приоткрыта, стекло в ней было разбито, и по всему вестибюлю валялись сверкающие осколки. Очевидно, сюда и вломился Ренфилд. Он был здесь.

Я влетел в здание и, не останавливаясь, бросился вверх по лестнице, прыгая через две, а то и три ступеньки.

Я был уже на третьем этаже, когда первым взрывом на лестничной клетке выбило стекла. Я бросился на пол. На меня обрушилось битое стекло. Затем я вскочил, осторожно отряхнул с одежды осколки и выглянул из пустого окна. Я увидел серию мощных взрывов: завод разлетелся на куски прямо у меня на глазах. В воздух взлетали кирпичи и сыпались с неба на землю каменным градом. Обломками оказались забросаны улица, бараки и казармы, хозяйственные постройки.

Вслед за этим пожарищем последовали вторичные взрывы: это взорвались топливопроводы, извергая пламя, словно изо рта какого-то дракона, сопровождавшееся оглушительным ревом.

Затем начали взрываться поддоны со снарядами. Первый такой поддон взлетел в воздух в извержении пламени и осколков, за ним последовал второй, а затем и еще один — и так началась цепная реакция колоссальных масштабов. Некоторые снаряды взмывали дугой в ночное небо, как ракеты во время какого-то юбилея.

Я не мог оторвать глаз от этого пиротехнического шоу, надеясь, что Ренфилд сейчас тоже наслаждается делом рук своих. Мне показалось, что я услышал его детский смех где-то наверху.

Затем к звукам взрывов, переполоху и грохоту нескончаемого извержения снаружи прибавился какой-то приглушенный гул. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что это за звук — это были бегущие шаги на лестнице внизу, шаги очень многих людей, громыхавших по ступеням.

Я бросился в боковую дверь, ведущую с лестницы на третий этаж, закрыл ее за собой и оказался в темном коридоре с комнатами и кабинетами по сторонам. Приоткрыв дверь лестничной клетки еще раз, я посмотрел вниз и увидел с десяток эсэсовцев, бежавших вверх по лестнице, с оружием наготове. Они миновали мой этаж, помчавшись на крышу. Я закрыл дверь, сделал глубокий вдох и попытался оценить ситуацию.

Ясно было, что мне нельзя идти ни вверх, ни вниз. Мне хотелось надеяться, что я ошибся насчет места, куда желал попасть Ренфилд. Эта надежда не оправдалась уже довольно скоро, так как фашисты стали спускаться вниз, на этот раз уже не спеша, и двое из них тащили под руки Ренфилда, находившегося без сознания.