А поздней ночью в его спальню проскользнула женская фигурка.

— Тс! — сказала она ему. — Что за зельем вы меня попотчевали, целую неделю царские рейтузы все мокрые! Молчи, говорю. Царица тоже баба и тоже хочет! Сколько времени ты меня на «голодном пайке» держать собирался?

Утро воскресенья выдалось по-осеннему дождливым. С неба сыпала мелкая колючая гадость, которую на первый взгляд можно было принять и за снег, и за дождь, и за град. Мерзкая погода помешала запланированной прогулке в парк Горького и посещению Музея Великой Отечественной войны. Софья пребывала в состоянии релаксации и заявила, что ни за какие коврижки не покинет кровать до обеда, так что Ростислав смог исполнить данное близнецам обещание. Он провел с ними полдня, попивая легкое десертное вино под белый шоколад и обсуждая новости за последнее десятилетие. Особенно его поразил выигрыш белорусской сборной по хоккею у шведов на недавней Зимней олимпиаде.

— А что футболисты? — лениво поинтересовался он.

В футболе прогрессировал застой. Поскольку хоккей курировал сам президент (опять президент!), то ребята худо-бедно, но кое-каких результатов достигали. «Короче, та же ситуация, что и с сельским хозяйством! — подумал Ростислав. — Всех необходимо пинать в зад». Курс доллара, последнее десятилетие ползущий вверх, точно флаг по флагштоку, за последний год вырос незначительно. Но цены все равно несколько раз в год повышались. Теперь это мотивировалось поднятием зарплат и пенсий. Только президент объявит, что цены больше подниматься не будут, глядь — а они уже подскочили. Непонятно, кто кого вызывал. То ли грядущее повышение цен — выступление Батьки, то ли выступление Батьки провоцировало очередное подорожание. Короче, умом не понять Россию, а уж Беларусь жила вообще по каким-то невозможным законам.

Но жила. Парадокс!

Сестрички вовсю готовились стать кандидатами наук. Буквально на днях должна была состояться защита диссертаций, и они ночей не спали, представляя себя счастливыми обладателями первой ученой степени. Ростислава погрузили в мир филологических изысканий, из которого он в панике бежал на кухню — в царство Маши. Там он напился кофе с цикорием и съел несколько пышек, мастерски испеченных мачехой.

Вскоре вернулся с работы отец, поставил в угол коридора промокший зонтик, надел любимые тапочки и прошел к себе в кабинет. По дороге подмигнул Ростиславу и, словно они являлись членами тайного братства розенкрейцеров, пробормотал: «Роза и крест»! Парень понял, что дела у отца пошли на поправку. Вечер они провели перед телевизором, глядя какой-то безумно старый фильм.