У нас демократия не пройдет. Вон, в России демократия. Якобы...

Тут Ростислав согласился с сестрой. Даже Софья заметила, что в Беларуси порядка больше. Зерновые давно убрали. Потому быстрее, что над каждым председателем колхоза стоял дядя с ремнем. А вот в России не стоял. Там демократия. Там крестьяне говорят: «Наш урожай! Не захотим, не уберем! Голодать не будем! И указывать нам не надо!»

Совсем запуталась Полина. Не действует западная модель в нашей стране. Восточная тоже не действует. Свою модель экономики страна создает. Уникальную. Форма правления — монархия социалистического типа. Основана на добровольно-принудительном труде и надежде на авось. Самый главный критерий нравственности — моя хата с краю. Это же по совместительству и линия поведения среднего обывателя. Потому в стране и количество милиции превышает количество Вооруженных сил. Кто полезет сюда? Идиот! Вот армия и супротив идиотов. А милиция — это супротив своих. Чтоб не хулиганили. Плохо? А когда по-иному и не получается вовсе? Древний анекдот про то, почему у медведя уши короткие (потому что к меду тянули), а хвоста нет (от меда оттягивали), справедлив на все сто.

Слушает Ростислав сестру, и жалко ему ее становится. Это с нашим менталитетом удобно за границу жить уезжать. А с их к нам — чревато. Ближе к рассвету становится ясно: Полина созрела для организации движения тред-юнионов в России начала восемнадцатого века. Будет ей конституционная монархия с независимым парламентом! Будут ей трудности и великие свершения! Раз не хочет замуж и детей, хозяин — барин!

Субботний день был посвящен посещению циркового представления. Программу давали московские гости из цирка, что на Цветном бульваре (имени Юрия Никулина). Гуляли по проспекту Скорины, бывшему Ленинскому, посещали выставки и магазины. Полина металась отдельно, закупая всякую мелочевку, по ее мнению, могущую пригодиться в неизвестном будущем. Вечером сходили в кинотеатр «Октябрь», где просмотрели «Гладиатора». Премьерный показ этой картины состоялся аж два года назад, но до сих пор картина пользовалась спросом. В конце фильма царица и владычица Всея Руси рыдала аки маленькая девочка. Она-то не отличала действительность от выдумки, поэтому приняла все за чистую монету.

По пути домой Ростиславу пришлось успокаивать Софью Алексеевну, проводя аналогию с французским «тиатром» того времени. В ответ на это Софья заявила, что «тиатр — дерьмо», а широкоэкранный фильм с шестиканальным звуком — шармант. Ростислав полностью согласился, что фильм «шармант», и долго вытирал монаршьи слезы собственным носовым платком.