* * *

— Встать! Смирно! Суд идет! Вольно!

Высший трибунал Вооруженых Сил Юга России заслушал дело номер такой-то и вынес решение по совокупности собранных доказательств. Полковник Верещагин! По статье двести двенадцатой — нарушение Присяги и статье пятьдесят третьей — подстрекательство к военному мятежу вы признаны… невиновным! По статье девяносто второй, пункт А — злостное превышение служебных полномочий, по статье тридцать пятой, пункт В — злостное нарушение уставных норм в отношении старшего по званию и непосредственного командира — вы признаны… виновным. Смягчающим обстоятельством в последнем пункте явилось измененное состояние сознания.

Подполковник Берлиани! По статье двести двенадцатой — нарушение Присяги и статье пятьдесят третьей — подстрекательство к военному мятежу вы признаны… невиновным!

— И на том спасибо, — процедил сквозь зубы Князь.

— По статье девяносто второй, пункт А — злостное превышение служебных полномочий, по статье тридцать третьей — отсутствие в части на момент объявления боевой тревоги — вы признаны…

— Да не мотай ты жилы! — крикнул Георгий.

— …Виновным. Старший унтер-офицер Сандыбеков! Ввиду того, что вы выполняли приказ своего непосредственного командира, все обвинения с вас снимаются. Господа обвиняемые! Сейчас будет оглашен приговор. Если у вас есть что сказать в свое оправдание, вы можете сказать это сейчас… Полковник Верещагин…

— Я больше не буду.

У невозмутимого судебного клерка дернулись губы, но он овладел собой.

— Подполковник Берлиани…

— Я не буду оправдываться.

— Господин судья, огласите приговор.

— Полковник Верещагин, вы приговорены к разжалованию в рядовые и позорному увольнению из армии без права на выходное пособие и военную пенсию. Подполковник Берлиани, вы приговорены к разжалованию в поручики и тюремному заключению сроком на три месяца.

— Собаки… — Князь опустился на скамью подсудимых, стаскивая берет на лицо.

— Молчи, Князь. — Артем обхватил его за плечи. — Молчи, не наговори себе еще на три месяца…

Какие-то секунды он видел растерянное, пепельно-серое лицо Шамиля. Потом его скрыли фигуры казаков-конвоиров.

— До приведения приговора в исполнение, сэр, нам приказано отправить вас на гауптвахту четвертого батальона в Чуфут-Кале.

— Хорошо.

— Позвольте руки, сэр… — подъесаул отстегнул от пояса “браслеты”. — Это тоже приказ. Нам очень жаль…