– Факел! – потребовал Бурцев.

Хабибулла сунул ему в руку палку с тряпкой, от которой несло бензином.

Под пулями, прижимаясь к земле, Бурцев пополз к малым бомбардам, заряженным картечью, выстроенным в ряд, упрятанным под нарубленными ветками. На тракт направленным.

Щелчок зажигалки – и весело пляшет пламя на ткани, смоченной горючим.

Тычок горящего факела в запальные отверстия.

Одно, другое третье…

Ба-бум! Ба-бум! Ба-бум!… – отзывались, сотрясаясь, небольшие тевтонские пушчонки на тяжелых колодах.

Застучала картечь об искореженную броню БТРа и перевернутые мотоциклы. Разлетелись в щепу поднятые щиты. Упали тевтонские арбалетчики и рыцари. Затихли эсэсовские автоматчики.

Глава 60

Глава 60

В этот раз не спасся почти никто. А те, кто все же уцелел…

Один окровавленный эсэсовец – со «шмайсером» на животе, с гранатой-«колотушкой» в руках, один прихрамывающий рыцарь с обнаженным мечом и пяток кнехтов – приняли безрассудное, но единственно верное решение: уходя с открытого простреливаемого тракта, эта небольшая группка с отчаянными криками лезла вперед.

На артпозицию лезла врукопашную.

Через проход в зеленой стене, пробитый пушками. А там, где мешали пройти растопыренные, обожженные, безлистые ветви – преграду рубили. Мечами, секирами… Как мачете.

Немцы приближались быстро. И стрелы из-за обочины тракта их уже не доставали – мешали деревья.

Что ж, пришло время ближнего боя. Бурцев схватился за трофейный «Вальтер», Вальтером же и преподнесенный. Выпустил из теллевского подарка остаток обоймы по ломившимся сквозь заросли германцам. Успел свалить автоматчика с занесенной над головой гранатой.

Граната взорвалась, выкосив полгруппы тевтонов. Поранив, контузив остальных.

Оставшихся немцев атаковали Хабибулла со скорострельным китайским арбалетом и Гаврила Алексич с шестопером. И у оставшихся немцев, по большому счету, не было шансов. Ни единого. У этих – не было. Но в тылу засады, за поворотом лесной дороги, уже истошно и нервно лаяли два пулемета. То наяривали «MG-42» мотоциклистов авангарда. Пропущенных вперед мотоциклистов. Вот о ком забывать не следовало! Вот кто может еще изменить ход сражения.

Два «Цундаппа», наткнувшись на обозные телеги, что преграждали дорогу, крутились на месте и очередями лупили наугад – по повозкам, за которыми никого нет, по лесу, где никого не видать.

Пригнувшись, прячась за кустами и деревьями, слыша над головой сухой стук пуль о стволы, Бурцев бежал туда. Там, у баррикады на колесах, сейчас было по-настоящему жарко. А жмудинский отрядик – если вдруг высунется сдуру под огонь – поляжет весь, до единого.