Однако все ведь могло сложиться хуже. Могло… Гораздо… Только это сейчас и утешало.

Глава 61

Глава 61

Возле разбитого немецкого БТРа горячо спорили Бурангул с Вальтером. Татарин и швейцарец яростно жестикулировали, указывая то на длинные стрелы, выпущенные из лука, то на арбалетные болты. Между спорщиками стоял Дмитрий, знавший и татарский, и немецкий. Толмачом стоял – переводил. А может, и судьей тоже. Похоже, новгородцу и самому было интересно.

– Об чем спор? – поинтересовался Бурцев.

– Выясняют, что лучше – лук или самострел, – откликнулся Дмитрий.

– Там, где можно разместить десяток лучников, встанут от силы пять арбалетчиков, – доказывал Бурангул.

– Зато у арбалета тетиву не надо все время держать натянутой, – выдвигал свой аргумент Телль, – рука не устанет и в нужный момент не дрогнет.

– Лук в тренированной руке быстрее бьет. Даже самострел Сыма Цзяна ему уступает в скорости.

– Зато арбалет пустит стрелу дальше и сильнее.

– Ну, это еще как посмотреть. Ты не видел настоящего степного лука.

– И не желаю. Мне достаточно арбалета. Известно ли тебе, какие чудеса меткости показывал на состязаниях мой отец?

– А ты знаешь, как мой отец бил птиц влет, да на полном скаку?!

– Ну, хватит, хватит! – Бурцев решил вмешаться.

Этак дело и до дуэли дойдет. К барьеру, блин, выйдут татарин и швейцарец с луком и арбалетом. Или начнут, чего доброго, яблоки друг у дружки с голов сбивать. Расстояние увеличивая. До первого промаха.

– И луки, и арбалеты – вещь хорошая, коли умеешь с ними обращаться. Но сейчас вокруг оружие получше лежит. Так что давайте-ка не языком трепать, а собирать немецкие громометы. Вот сюда прямо все и складывайте, под этой… колдовской колесницей.

Бурцев обошел смятую легкобронированную «колесницу». Осмотрел раскуроченный каменной глыбой передок, заглянул в раздавленную кабину. Эх, не поедет больше машинка. А жаль! «Опель»-то их тоже свое отъездил. Таранная сшибка с конным рыцарем, копье в движке, спущенные колеса… м-да… И тягач «Фамо» выведен из строя чудовищной отдачей «Бешеной Греты». Помяло основательно вездеходик на артпозиции. Даже мотоцикла целого ни одного не осталось.

– Чего кручинишься, воевода? – подошел Гаврила.

– Да так, Алексич. Тачку нам пора менять.

– Тачку? – удивился новгородец. – Какую тачку?