Насчет неповиновения он предупреждал напрасно – в войске накопился уже целый свод наказаний за ту или иную провинность, справедливость которых никто не подвергал сомнению: нарушил – получи свое, заслуженное.

Необычайно выгодной оказалась привычка липовцев работать сообща в просторных работных домах. На виду у всех сложно было отлынивать и только делать вид, что работаешь. Два таких дома выросли и на войсковом дворище. Не к лицу было женам прославленных воинов в чем-то уступать рядовым липовкам, и какое-то время спустя именно отсюда стали выходить лучшие ткани и одежда.

По-иному сложилась и войсковая школа. Когда набрали учеников для обучения грамоте, встал вопрос: чему обучать тех, кто уже научился читать и считать? И была введена вторая ступень обучения, где подростков учили ромейскому языку, военному делу, врачеванию, землемерному и строительному искусству. Из Корояка и Остёра пригласили учителей-ромеев – и дело пошло.

Сам Дарник с подростками по деревьям уже не лазил, занимался больше скрытым обучением вожаков и сотских. Где это видано, чтобы командир боялся отправиться к своим подчиненным? А так уже было у его вожаков с булгарами и с короякцами.

– Чтобы кем-то хорошо командовать, надо быть уверенным, что всегда победишь его в поединке, – объяснил он им. – Но ваше умение должно быть надежно скрыто от чужих глаз, только тогда оно в нужный момент сможет как следует выстрелить.

Арсы-телохранители недаром трепетали перед своим князем. Лишь однажды во время преследования завиловцев Дарник показал им свои когти. Когда они попытались оспорить правильность его действий, говоря, что и сами являются мастерами «ночных укусов», Рыбья Кровь вызвал три пары лучших мечников на поединок и в три приема разделался с ними, поразив весь летучий отряд молниеносными слаженными движениями обоих своих мечей, что замирали в полувершке от обнаженных шей противников. Это был тот самый момент, который «выстрелил» если не на десять лет вперед, то на пару лет точно, возведя воеводу, а затем и князя на недосягаемую ступень личной доблести.

Часто повторяемые состязания поединщиков давно уже выявили лучших из них, и теперь эти мастера-мечники были приставлены в качестве телохранителей к сотским и некоторым вожакам, чтобы учить их негласно своему мастерству.

– Если вы любому своему воину позволите свободно разговаривать с вами, то всякое уважение к вам исчезнет, – в другой раз говорил он сотским. – Никто из них не должен осмеливаться сказать свое мнение, пока вы его сами не спросите.

Как когда-то он обсуждал с Тимолаем возможные «людские задачи», так теперь Дарник частенько решал с вожаками «военные задачи»: разбирал старые сражения и предлагал условия возможных новых.