Он нежно поцеловал ее руку и в то же мгновение почувствовал на себе хмурый взгляд своего тезки, графа де Пуатье.

— Ну вот, — сокрушенно констатировала Изабелла. — Так у нас с мужем всегда: когда он смеется — я невеселая, мне весело — он бычится.

— Искренне вам сочувствую. Боюсь, вы ставите себя под удар, продолжая оставаться в моем обществе.

Изабелла мило тряхнула своей белокурой головкой.

— Ваши опасения напрасны, кузен. Я уже поставила себя под удар, когда вмешалась в вашу ссору с кузенами Тибальдом и Педро. Дальше хуже не будет. Теперь не имеет принципиального значения, сколько времени я проведу с вами наедине — четверть часа или четыре часа.

— Или всю ночь? — вкрадчиво поинтересовался Филипп.

— Или всю ночь, — повторила она с утвердительной интонацией. — Это ничего не изменит. Все равно завтра меня ожидает бурная сцена ревности.

— Гм… И на каком основании?

— Да ни на каком. Просто чуть ли не с самого первого дня нашего пребывания в Памплоне мой муж вбил себе в голову, что мы с вами тайком, как он выражается, крутим шуры-муры.

— Стало быть, у нас роман? А я не знал.

— Зато мой муж в этом уверен. А после того, как в этой ссоре я приняла вашу сторону, его уверенность наверняка переросла в убеждение.

— Ну, коли так, — произнес Филипп, устремив на нее нежный взгляд, — то что мешает нам подтвердить его убеждение? Ведь, как вы сами сказали, хуже все равно не будет.

Щеки Изабеллы вновь порозовели. Она потупила глаза и в замешательстве принялась перебирать тонкими пальцами оборки своего платья.

— Это следует понимать так, что вы меня соблазняете?

— Помилуй Бог, кузина, вовсе нет! Это вы меня соблазняете.

— Я?!

— Ну да. Ведь наш разговор вели вы, а я лишь пассивно поддерживал его. И именно вы спровоцировали меня на это предложение.

Изабелла еще больше смутилась.

— Поверьте, кузен, я ни о чем таком и не думала.

Филипп внимательно посмотрел ей в глаза: