– Твое питье похоже на отраву. Теперь я буду смотреть на мир твоими глазами. Голубая сфера переместилась внутрь меня. И я должен каждый миг охранять ее и беречь. Но я человек. Что я могу? Зачем ты дал мне эту отраву, Логос, обнимающий весь мир?

– Это не отрава, – сказал тихо Вер. – Это пища богов. Побудь немного богом, Курций. Ты этого достоин.

Глава VI Июньские игры 1977 года

Глава VI

Июньские игры 1977 года

«Сенат постановил, чтобы преторианская гвардия присягнула не только императору, но и диктатору Бениту.»

«Сегодня в священно долине Олимпии, обсаженной оливами, открываются Олимпийские игры, которые продлятся пять дней. Бег, борьба, метание копья, диска, состязание колесниц – по-прежнему главные виды состязаний Олимпиады. Италия, как всегда, рассчитывает на самое большое количество венков из священной оливы.»

I

Он ждал ее с утра. Она приходила регулярно раз в десять дней, приносила деньги и корзину с яствами. Сегодня был такой день. Кумий побывал в термах и у цирюльника, купил новую тунику. Сегодня был его день – он знал это. Едва Верма вошла, Кумий схватил ее за руку и подвел к столу.

– Сегодня у нас будет пир! Я закончил библион. О счастье! Вот он! – Кумий схватил рукопись и прижал к груди.

Потом бросил папку на кровать, зубами вырвал пробку из темной бутыли и наполнил новые хрустальные чаши.

– Выпьем, чтобы он был бессмертен, как боги.

– Выпьем, – согласилась Верма.

Он обнял ее за талию. Она могла бы задушить его голыми руками, если бы захотела. Но не захотела. Вместе они рухнули на кровати. Листы рукописи лавиной хлынули на пол. Бесчисленные страницы, испещренные черными знаками литер. Клейменные страницы. Клейменные тысячами и тысячами желаний, готовыми к исполнению…

– Верма – ты хоть знаешь, что это такое – исполненное желание? – Он хохотал между поцелуями. Она тоже.

«Если она меня задушит, – подумал Кумий, – я умру счастливым.»

Но Верма не стала его душить, и он не умер.

Он разбудил Верму ночью. Стоял голый, прижимая к груди ворох страниц.

– Что? – не поняла она и щурясь со сна, потянула простынь к подбородку. – Ты о чем?

– Отнеси эту рукопись центуриону Марку Пробу.