«Но теперь как будто все хорошо. Я вижу тебя каждый день, только закрою глаза. Ты знай, я все время с тобой. Все время. Во сне почти не удаётся поговорить. Два слова – и все. Я даже не успеваю как следует расслышать твой ответ».

Тут только Постум заметил, что в конверте лежит ещё одно письмо. Он взял второй листок. Он узнал этот почерк – не мог не узнать – на заколоченной вилле в Каринах, куда он прокрался однажды тайком с помощью Гета, он видел множество бумаг, исписанных этим неровным, чуточку вихляющим почерком. Второе письмо начиналось точно так же, как и первое.

«Постуму Августу привет.

Мой маленький сын, ты должен сделать то, что не под силу никому. Ты должен победить Бенита. Я очень хочу увидеть тебя, но пока не могу. Однако скоро, очень скоро наступит час, когда мы встретимся. Заклинаю тебя, не поддавайся влиянию Бенита. «Не иди по стопам Цезарей и не позволяй себя увлечь – ведь это бывает. Старайся сохранить в себе простоту, добропорядочность, неиспорченность, серьёзность, скромность, приверженность к справедливости, благочестие, благожелательность, любвеобилие, твёрдость в исполнении надлежащего дела[65]».

Постум в ярости смял письмо. Огляделся. Подскочил к жаровне и бросил в неё комки бумаги. Он смотрел, как они горят, и весь трясся.

– Почему вы не умерли! Вы, оба! Тогда бы я в тысячу раз больше любил вас! – Он чувствовал, как ненависть растёт внутри него, и ничего не мог с ней поделать.

– Что ты делаешь! – закричал Квинт.

– Вон! – закричал Постум. – Уходи, или я позову преторианцев.

Глаза императора горели такой бешеной яростью, что Квинт не посмел спорить.

Ушёл.

А Постум метался по таблину и выкрикивал проклятия. Отец предал его! Оставил в лапах Бенита. Да что Бенит! Рядом этот мерзкий Крул! В тысячу раз хуже.

– Ненавижу! – кричал Постум.

А теперь отец не нашёл даже нужных слов. Разве Элий не мог написать ему: «Мой горячо любимый мальчик, я спасу тебя. Умру, но спасу». Вместо этого отец, которого он никогда не видел, начал с нравоучений. Зачем ему, Постуму, нравоучения? Для чего? «Не иди по стопам Цезарей». Отец имеет в виду тех, прежних безумцев вроде Нерона или Калигулы. А почему бы и нет? Почему бы ему не пойти именно по их стопам? Это будет очень даже хорошо. Это будет замечательно. Что ещё остаётся брошенному одинокому мальчишке?! Сражаться один на один с Бенитом? И он даже не знает, нужно ли с ним бороться или подчиниться, как того хочет Бенит. Бенит хочет, чтобы Постум пошёл по стопам Цезарей. И он пойдёт, он пойдёт.

И первым делом он перережет глотку Крулу. Не хочет, но убьёт… Лишь бы стать убийцей. Ведь его отец – гладиатор. И значит – убийца.