Менжинский, осторожно продолжая разговор: «А еще осмелюсь спросить, где до войны служить изволили, если не секрет?»

Блондинка, еще более мило улыбнувшись: «Ну какой там секрет — в Брестской прокуратуре…Следователем! По особо важным делам…»

Володя, конспиративно понижая голос: «Это по каким же?»

Блондинка, откровенно кокетливо: «По убойным!»

Соломон, в кожаной тужурке и канотье, до странности похожий на комиссара из Народной Армии батьки Нестора Махно: «А-ттставить разговорчики! Подтянись! Шире шаг! Песню-ю…Запе-Вай!»

И ополченцы грянули:»

Скоро до Берлина мы дойдём!

Геринга мы в жопу отъёбём!

Выебав сперва со свистом-

Перебъём мы всех фашистов!

Гитлера- заставим хуй сосать!»

И глядя на их колонну- почему — то хочется верить…Что ведь эти — ЗАСТАВЯТ…

Это же время. Подвал кольцевой казармы 333-его стрелкового полка…

Пламя пожара освещает лежащую на бетонированном полу раскрытую «Записную книжку командира» в зелёном коленкоровом переплёте.

Сквозняк перелистывает страницы…

Заметки…про заготовку сена…ремонт сбруи…Обращает на себя внимание «Список красноармейцев, совершивших кражи».

Потом- штрихи и загогулинки, которые оставляет человек, высиживающий скучные часы на партсобрании…

Затем как-то резко, без перехода:

«1. Станков. пу. Доорганизоваться